Адвокат косяк

Адвокат Косяк О.В.

Отдел рекламы: 0 (800) 335-245 (бесплатно c любого телефонного номера Украины)

Допускается цитирование материалов без получения предварительного согласия 0564.ua при условии размещения в тексте обязательной ссылки на 0564.ua — Сайт города Кривого Рога. Для интернет-изданий обязательно размещение прямой, открытой для поисковых систем гиперссылки на цитируемые статьи не ниже второго абзаца в тексте или в качестве источника. Нарушение исключительных прав преследуется по закону.

Материалы с плашками «Новости компаний», «Промо», «Партнерский материал», «Политические новости», «Пресс-релиз» и «Партнерский спецпроект», «Официально» публикуются на правах рекламы.

Золотая десятка адвокатов Беларуси

6 лет на сайте
пользователь #674622

ХЭЭЭЭЭЛП. ПОМОГИТЕ ИЛИ ПОСОВЕТУЙТЕ ХОРОШЕГО АДВОКАТА ПО СТАТЬЕ 318 ЧАСТЬ НЕ ИЗВЕСТА

6 лет на сайте
пользователь #662129

Здравствуйте!
Очень нужна консультация толкового юриста по разделу совместно нажитого имущества! Заранее спасибо!

Напишите пожалуйста координаты в личку.

4 года на сайте
пользователь #1299695

Добрый день, нужен адвокат который мог бы решить ситуацию с ПДД Беларуси

5 лет на сайте
пользователь #833528

Добрый день ищу юриста 2 или 3 года назад встречались по поводу иска в хозяйственный суд давал аванс на то время 300000 встречались практически у хозяйственного суда г. Минска юрист был на бмв вроде 7 зеленого цвета офис по его славам был в Баравлянах при общении оказалась что мы земляки оба с гродненской области пожалуйста найдись и отпишись в лс мне срочно нужны те документы что я тебе давал

Добрый день ищу юриста 2 или 3 года назад встречались по поводу иска в хозяйственный суд давал аванс на то время 300000 встречались практически у хозяйственного суда г. Минска юрист был на бмв вроде 7 зеленого цвета офис по его славам был в Баравлянах при общении оказалась что мы земляки оба с гродненской области пожалуйста найдись и отпишись в лс мне срочно нужны те документы что я тебе давал

Добрый день ищу юриста 2 или 3 года назад встречались по поводу иска в хозяйственный суд давал аванс на то время 300000 встречались практически у хозяйственного суда г. Минска юрист был на бмв вроде 7 зеленого цвета офис по его славам был в Баравлянах при общении оказалась что мы земляки оба с гродненской области пожалуйста найдись и отпишись в лс мне срочно нужны те документы что я тебе давал

4 года на сайте
пользователь #1224198

в лс мне срочно нужны те документы что я тебе давал

О-о. Передали документы и деньги и не знаете ни имени, ни контактов, ни даже 2 или 3 года наз это было. Вот это да!

4 года на сайте
пользователь #1346906

Здравствуйте! Вкратце: был подписан договор (написан «от руки» на листке бумаги с указание фамилий и обязанностей сторон) с человеком О. В. (у него открыто ИП по рубке срубов) на рубку сруба на существующий фундамент на дачном участке. Срок окончания работ конец мая – начало июня 2014(так написано в договоре). Был передан аванс в тот же день. Весь месяц май слышали только обещания приступить к работе, потом они пропали, в начале августа до них дозвонились и они появились на участке 10-16 августа, положили 2 венца сруба и дальше строители пропали. Хотелось бы принудить их в судебном порядке доделать работу с конкретный сроком окончания (мне они обещают, что все сделают, только не говорят когда)))) или получить назад свой аванс и «неустойку»/моральный ущерб.
Посоветуйте грамотного специалиста, который окажет помощь в ведении судебного разбирательства.

5 лет на сайте
пользователь #989143

При приемке квартиры (долевое строительство) составлен многостраничный акт осмотра квартиры, потом перечень замечаний, который представители застройщика и подрядчик приняли и подписали. Акт приемки квартиры не подписан. Но квартира уже оформлена в собственность, заключены все договора на обслуживание (с жэсом, водоканалом, минэнерго и т.п.), есть прописка.

Далее, застройщик динамит замечания, не исправляет дефекты, коих множество великое, и не разгоняется особо на денежную компенсацию, чтобы заказчик исправил все за свой счет:

1) Исходя из судебной практики, каковы перспективы/шансы в суде (для заказчика), понудить застройщика компенсировать затраты (при найме заказчиком сторонней подрядной организации строителей на исправление всех косяков или своими силами)? Должны же права потребителя защищаться.

2) Как надолго может затянуться суд? У кого есть опыт?

3) Какова законная (и безопасная для заказчика) процедура действий, если он подает иск в суд на застройщика и вместе с тем желает параллельно начать ремонт в квартире? Можно ли нанять сертифицированных экспертов ДО подачи иска, зафиксировать все косяки для представления в суде и можно начинать ремонт? Или придется ждать, пока экспертизу назначит сам суд?

4) Можно ли будет перевыставить стоимость экспертизы на застройщика?

5) Пока «суть да дело», кто в описанной ситуации должен оплачивать ежемесячную квартплату? Ведь пользоваться полученной квартирой не получается, пока застройщик делает вид, что что-то исправляет (уже несколько месяцев подряд).

Срочно ищу толкового адвоката для этой истории, который проконсультирует, дошлифует претензию застройщику, составит иск и будет защищать интересы в суде.

Рыбный косяк судьи Букреева

Продать свободу проще, чем купить

30.08.2007 в 15:31, просмотров: 2711

Всякий военный скажет, что командиры части воруют. Многие даже знают конкретно, на чем и как они делают деньги. Но мало кому известно, почему их за это так редко наказывают.

История военного судьи Букреева раскрывает тайные механизмы этого загадочного, но в то же время обыденного явления. По сведениям наших источников в правоохранительных органах, бывший зампред Северо-Кавказского окружного военного суда оказался героем уголовного дела именно в результате командирского воровства, которое при его содействии осталось фактически безнаказанным.

Спасти полковника Серкина

С 2000 года Северо-Кавказским округом командовал Герой России генерал-полковник Геннадий Трошев. Начальником продовольственной службы у него был полковник Серкин.

У коммерсантов, состоящих в дружеских отношениях с командирами округа, Серкин закупал продовольствие по ценам, которые в несколько раз превышали оптовые. Накрутка составляла от 50 до 200% от реальной цены.

Коммерсанты возвращали эти проценты Серкину. Он делил их с самыми высокими чинами СКВО и Минобороны, и не Серкину доставалась здесь львиная доля.

В августе 2001-го сотрудники Управления ФСБ по СКВО начали проверку доходивших до них сведений о продовольственных махинациях. В декабре 2002-го Главная военная прокуратура возбудила уголовное дело в отношении Серкина. Через полгода ему было предъявлено обвинение в совершении тяжкого преступления по статье “Превышение должностных полномочий” и применена мера пресечения — заключение под стражу, в связи с чем он переместился из Ростова в “Матросскую Тишину”.

Пока Серкина не поместили в СИЗО, он отчаянно искал выходы на Северо-Кавказский окружной военный суд, где его должны были судить. За Серкиным было установлено оперативное наблюдение, поэтому следствию стали известны каналы, по которым он засылал в суд деньги.

Начальник Центрального продовольственного управления Минобороны генерал-лейтенант Петриченко подогнал Серкину “своего” предпринимателя Коломийцева. Коломийцев вывел его на заместителя московского городского военного прокурора Мирошниченко, который учился вместе с Владимиром Викторовичем Букреевым, полковником юстиции, первым замом Северо-Кавказского окружного военного суда. По данным наших источников в военной контрразведке, в марте 2003-го Серкин передал ему через Мирошниченко 160 тысяч долларов.

Юридическую и правовую поддержку Серкину оказывали адвокат Игорь Зубов (бывший сотрудник военной прокуратуры СКВО) и заместитель военного прокурора СКВО по следствию, полковник юстиции Шариф Ахмедов. Их помощь сыграла большую роль. Несмотря на многоплановость серкинских афер, обвинение было предъявлено только по одному эпизоду. В 2001—2002 годах он закупил для округа три тысячи тонн мороженой рыбы путассу за 70 млн. рублей. Ценовая экспертиза пришла к заключению, что рыба стоила вдвое меньше. За одну эту закупку Серкину грозил срок от 3 до 10 лет.

Ложно понятые интересы службы

Информация по делу Серкина поступала в Администрацию Президента и в Минобороны. Поскольку безобразие творилось в хозяйстве генерала Трошева, министр обороны Иванов приказал ему сменить должность командующего Северо-Кавказским округом на должность командующего Сибирским округом.

Генерал Трошев вспылил: уезжать из Ростова в Читу? С какой стати? Оскорбившись, он подал в отставку, а спустя несколько месяцев занял почетную должность советника Президента России по вопросам казачества.

Однако слухи о том, что в деле Серкина замешан Трошев, уже дошли до журналистов. Судебное разбирательство грозило иметь скандальные последствия. Чтоб скрыть причастность высокопоставленных покровителей Серкина, надо было снизить статус суда, превратить путассу в мелочь, не стоящую внимания.
Дело Серкина было направлено в гарнизонный суд Ростова-на-Дону, где председательствовал полковник юстиции Сергей Панченко, добрый друг и товарищ Букреева.

15 ноября 2003 года Серкина доставили этапом из Москвы в Ростов. Его дело приняла к производству двадцативосьмилетняя судья Ирина Кочеткова, уважавшая судью Букреева как грандиозного мужчину и опытного профессионала.

Кажется, это было ее первое дело. Присутствовавшие на суде наблюдатели отмечали, что судья очень слабо представляет механизм образования розничных цен и имеет весьма смутные понятия о том, как должны закупаться товары для государственных нужд.

24 февраля судья Кочеткова признала Серкина виновным в халатности, переквалифицировав вменявшуюся ему ранее статью “Превышение служебных полномочий”, и назначила наказание в виде штрафа 100 тысяч рублей. Иск Минобороны на 34,753 миллиона рублей был удовлетворен частично — в размере 500 тысяч. В остальной части иска судьей было отказано, и Серкина тут же освободили из-под стражи.

“При назначении наказания, — написала судья Кочеткова в приговоре, — суд учел, что ненадлежащее исполнение своих обязанностей Серкин допустил из ложно понятых интересов службы и ввиду отсутствия необходимых качеств.

Немаловажным обстоятельством для оценки общественной опасности содеянного суд считает тот факт, что весь объем принятой рыбы путассу был признан соответствующим санитарным нормам, более того, после отстранения от должности Серкина руководство тыла, убедившись в доброкачественности поставленной рыбы, приняло решение о выдаче ее на довольствие личному составу”.

То, что Серкин потратил на закупку доброкачественной рыбы вдвое больше положенного и грабанул государство на 35 миллионов, — это, по мнению судьи, не имело большого значения. Главное, рыба-то была хорошая, а не гниль какая-нибудь!

Судья с пониманием

Наказание, вынесенное Серкину, возмутило всех, кто работал по его делу. Получалось, колоссальный труд сотрудников ФСБ и военной прокуратуры яйца выеденного не стоит. Судья Кочеткова не усмотрела в собранных ими доказательствах ничего криминального — просто легкая такая халатность на сто тысяч штрафа.

Конечно, всем было ясно, откуда ноги растут. Сработали деньги, которые Серкин “заслал” Букрееву. По сведениям, полученным оперативным путем, выходило, что помимо ста шестидесяти тысяч долларов, переданных в начале всей эпопеи, накануне судебного заседания прошла еще и добавка в 50 тысяч долларов.

За такие-то деньги путассу и в белугу можно было превратить.

Представитель ГВП подал кассационное представление для обжалования приговора, вынесенного Серкину судом первой инстанции. По закону его дело теперь должно было рассматриваться во второй инстанции — в окружном суде, зампредом которого являлся сам Букреев.

Ни для кого ничего не закончилось. За Серкиным продолжалось оперативное наблюдение — и телефонные разговоры слушали, и следили за перемещениями. А он, выйдя на свободу, снова принялся искать деньги.

Пытался собрать долги с должников, продать магазин и парикмахерскую, которыми он владел, хотя военным не положено заниматься коммерцией.

Из телефонных разговоров Серкина выяснилось, что за благоприятное решение окружного суда Букреев запросил еще 50 тысяч долларов. Но закрома Серкина уже практически иссякли. Скребя по сусекам, он попытался узнать судьбу тех ста шестидесяти тысяч баксов, которые передавал ранее. Выходило, что Букреев их вроде не получал. Серкин полагал: если взятка не сработала, ее должны отдать обратно.

Наивный Серкин. Отсидев девять месяцев в СИЗО, он продолжал верить в порядочность тех, с кем имел дело.

Конечно, денег ему не вернули. Уже потом — когда уголовное дело возбудили на самого Букреева — в ходе следствия было установлено, что в начале июня 2003-го он все-таки получил тот транш в сто пятьдесят тысяч (очевидно, кто-то из посредников присвоил себе 10 тысяч за работу). Но Серкин этого не знал и лихорадочно искал деньги. Букреев настаивал на том, чтоб они были переданы до “кассационного” заседания суда, назначенного на 15 апреля 2004 года.

Собрать деньги к сроку не удалось. Через посредников Серкин попросил организовать перенос заседания. 15 апреля судья Фаргиев легко перенес его на 13 мая на основании заявления о том, что адвокат и осужденный не успели ознакомиться с протоколом предыдущего судебного заседания (хотя они получили его текст уже в конце февраля).

Оперативным сотрудникам Департамента военной контрразведки ФСБ предоставлялся шанс поймать судью Букреева с поличным на получении взятки от Серкина.

Чтоб остаться на свободе, Серкин обязательно передаст ему деньги, и скорее всего через Ахмедова. Понятно, где он их возьмет — от продажи магазина и парикмахерской. Зная все это, можно было планировать операцию-ловушку. Но для того, чтоб она сработала, необходимо было установить оперативное наблюдение за Букреевым и Ахмедовым.

За неделю до “кассационного” заседания Судебная коллегия Верховного суда разрешила установить телефоны Букреева на прослушивание и провести в отношении него оперативно-розыскные мероприятия. Аналогичные мероприятия проводились в отношении Ахмедова.

…Как только у контрразведчиков появилась возможность слушать разговоры Букреева, картина стала проясняться.

13 мая, накануне рассмотрения кассационного представления, Букреев позвонил судье Фаргиеву. Тот сказал, что все идет по плану. И действительно, на следующий день, точно по плану, приговор Серкину был оставлен без изменения, а кассационное представление — без удовлетворения. Сам же Серкин в телефонном разговоре объяснил, что получил отсрочку от передачи взятки, поскольку у него вышла задержка с продажей магазина и парикмахерской.

Из-за этой задержки операция по поимке Букреева откладывалась. Но пока Серкин искал покупателей, военная контрразведка изучала телефонные беседы судьи, узнавая много нового и интересного.

Прослушивание телефонных разговоров показывало, что он постоянно использует свое влияние на дела, находящиеся на рассмотрении как в гарнизонных судах, так и в Ростовском областном суде.

Ловля на живца

Покупатели наконец были найдены. Магазин за 69,5 тысячи долларов покупала одна жительница Краснодара, парикмахерскую за 39,5 тысячи — другая.

Ту гражданку, что покупала парикмахерскую, оперативникам удалось склонить к сотрудничеству. Она отдала представителям Серкина задаток — 5 тысяч, а остальные 34,5 тысячи в сотенных купюрах накануне заключения сделки с ее согласия были переписаны и ксерокопированы. Сама же покупательница их и пометила, проставив карандашом на каждой купюре порядковые номера.

Купля-продажа состоялась 1 сентября в Краснодаре. За Серкиным и его адвокатом Зубовым велось наружное наблюдение. Было зафиксировано, что в тот же день они увезли деньги в Ростов. Три дня 109 тысяч долларов лежали дома у Зубова. Потом, по договоренности с Ахмедовым, часть денег он перевез в офис частного охранного предприятия “Юкон” и передал некоему гражданину Абачараеву.

5 сентября из Москвы примчался Ахмедов. В этом же офисе он аккуратно “распилил” деньги. 10 тысяч взял себе, а 40 в тот же день передал Букрееву.

14 сентября в результате наружного наблюдения за Ахмедовым было установлено, что он отправился в агентство недвижимости “ВАНТ” в Ростове-на-Дону и внес в кассу взнос долевого участия в строительстве нового жилого дома.

Чуть позже оперативники изучили дензнаки, внесенные Ахмедовым, прямо там, в агентстве недвижимости, которое добровольно согласилось их предоставить для исследования. 7 тысяч 700 долларов были помечены.

Те самые купюры, которые десять дней назад покупательница парикмахерской отдала Серкину.

20 октября 2004 года было проведено обследование “ячейки” Ростовского отделения Юго-Западного банка Сбербанка РФ, арендованной на имя сына Букреева, которой судья пользовался по доверенности. Там лежали 20 тысяч евро, 30 тысяч долларов США и 1 миллион рублей. Восемь стодолларовых купюр оказались помеченными, “серкинскими”.

…В ходе прокурорской проверки полковник Серкин, адвокат Зубов, охранник Абачараев и полковник юстиции Ахмедов признали факты вымогательства и получения Букреевым денег у осужденного за утверждение ранее вынесенного в отношении него несправедливого приговора.

Ахмедов был уволен из органов прокуратуры и с военной службы. Букреев подал заявление о снятии судебных полномочий и отправлен в отставку.

11 января 2005 года в отношении бывшего прокурора Ахмедова было возбуждено уголовное дело. В марте Судебная коллегия ВС РФ сделала заключение о наличии в действиях судьи Букреева признаков преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК (мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере, наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет). В июне Высшая квалификационная коллегия судей положительно рассмотрела представление Генерального прокурора и дала согласие на возбуждение в отношении Букреева уголовного дела.

Букреев сопротивлялся, подавал кассационную жалобу, но на этот раз его профессионализм не сработал. 8 августа 2005 года генеральный прокурор возбудил уголовное дело в отношении Букреева, расследовать которое было поручено следственному управлению Главной военной прокуратуры.

Узник совести

Ахмедов согласился сотрудничать со следствием. Рассказывал объективно, как все было, и соблюдал подписку о невыезде. Букреев же, наоборот, стал изворачиваться, напирая на то, что восемь меченых “соток” можно было купить в обменнике, и не факт, что они пришли в его “ячейку” прямо от Серкина. Что касается признаний Серкина, Ахмедова и других свидетелей, обвиняющих его в получении взятки, то здесь тоже оставалось поле для маневра. Во-первых, их можно припугнуть и заставить изменить показания, а во-вторых, найти других свидетелей, которые подтвердят, что взятки не было.

С помощью коллег Букреев привлек четырех человек, жителей Краснодара и Ростова-на-Дону, к даче показаний в свою пользу. На одного из этих товарищей — гражданина Манукяна, подтверждавшего алиби Букреева, — спустя пару месяцев было возбуждено уголовное дело. Он оказался причастен к незаконной легализации дорогих автомобилей, угнанных из Германии, — ездил на краденом “мерсе”. Документы на “Мерседес” ему выправил судья Краснодарского гарнизонного военного суда Роман Грузда — путем совершения фиктивных сделок и использования подложных документов. В апреле 2007-го на Грузду также возбудили дело.

Однако Букреев делал и сильные ходы. Он грамотно развернул пиар-кампанию. Давал интервью, о его мытарствах шли репортажи на Центральном телевидении. Очаровал правозащитницу Людмилу Михайловну Алексееву, председателя Хельсинкской группы. Рассказал ей о преследованиях, коим он подвергается со стороны злобных органов, мстящих за полковника Буданова, осужденного Букреевым по справедливости.

Правозащитница проводила вместе с ним пресс-конференцию, обращалась к Путину, чтоб тот остановил беспредел в отношении узника совести.

Чтоб прекратить воспрепятствование следствию, 20 ноября 2006 года обвиняемый Букреев был заключен под стражу и отправился по следам Серкина в “Матросскую Тишину”.

Правда, отсидел он чуть меньше — восемь месяцев. 1 августа этого года следствие по делу было закончено и направлено в Верховный суд для решения вопроса о подсудности.

Как судья Букреев имеет право на рассмотрение своего дела в Верховном суде. Он, однако, заявил ходатайство: хочет, чтоб круг замкнулся и его судили в Ростове.

На основании ходатайства Верховный суд почему-то определил, что дело должен рассматривать Московский гарнизонный суд.

Букреев такое решение обжаловал.

Эту его жалобу Верховный суд еще не рассматривал, так что пока он числится за Московским гарнизонным судом, который, кстати, уже освободил Букреева из-под стражи на том основании, что все следственные действия проведены и он не может им помешать.

Московский гарнизонный суд справедлив. Но Ростовский областной военный суд — роднее и ближе.

Было бы совсем славно, если бы дело Букреева принял там к производству судья Фаргиев. Или судья Панченко.

А еще лучше судья Кочеткова, она-то уж точно все сделает правильно.

В прошлом году президент Путин объявил войну коррупции в органах власти и управления.

Началась “чистка” рядов. Результаты пока очень скромные. Но они есть. Не так часто, как хотелось бы, но все-таки уходят в отставку и садятся за решетку коррумпированные губернаторы и правительственные чиновники, милицейские чины, следователи, прокуроры и даже сотрудники ФСБ. Единственные, кто остается неприкосновенными, — это судьи.

Дело судьи Букреева имеет политический смысл, потому что оно может стать прецедентом в борьбе с коррупцией.

А может и не стать. Это уж как решит суд.

Опубликован в газете «Московский комсомолец» №24556 от 30 августа 2007

Адвокат — это тот, кто посадит вас за ваши деньги

История рассказана жуликом, попавшим в наши цепкие лапы по 282 УК, оснований ей недоверять нет.

Жил давным-давно, когда ФСКН ещё не сформировали, в Мордовии молодой человек и попался он по ч.1 ст. 228 (наркотики). У жулика была хорошая, рекомендованная знакомыми адвокат по соглашению. Вину жулик конечно же признал, дело направилось в суд, где жулик с облегчением слушал свой приговор, в котором он характеризовался положительно, имел 2х детей и был ранее не судим. Казалось бы, что могло пойти не так?

В момент оглашения приговора адвокат перебила судью и выразила своё недоумение по поводу отсутствия судимости у нашего жулика — он ведь ей рассказывал, что пару лет назад получил условку по этой же статье. Суд, конечно удивился, ещё больше удивился прокурор, вспомнивший про то, что следователь положил на запросы.

Сведения о судимости чуть позже подтвердились, жулик уехал на 2 года, а адвокат продолжила свою благородную работу.

От защитника жулик на этот раз отказался

• Лучшие сверху
• Первые сверху
• Актуальные сверху

167 комментариев

Странно, без запросов о судимости дело в суд не уходит. Это основное из характеризующих данных.

Стандартно запрашивается ГИЦ в Москве и ИЦ региона, где расследуется дело. Просто когда следователь торопится сдать дело, он может не дождаться ответа из ГИЦ. Но это косяк прокурора, который подписывал обвинительное заключение. Есть такие прокуроры, которые «могут войти в положение».

Но и для адвоката такой пассаж необычен. Слухи в той среде быстро разносятся. Кто наймет в будущем такого адвоката?

Да вообще котоламповая история. Автор истории не в курсе, что такое ИЦ, за что с адвоката могут снять статус адвоката, и как на подобное отреагируют в судебном заседании и суд, и прокурор. Ах да, не забудем еще «в момент оглашения приговора», то есть уже при объявлении резолютивной части.

так адвокат должен представлять интересы обвиняемого, а прокурор должен ебать гусей.

В этой истории всё нелогично, но не стоит забывать, что мы живём в мире не очень логичных людей и ситуаций, поэтому, всё возможно.

Оглавление приговора! То есть после того как выслушали сторону обвинения, адвоката, свидетелей, после того как судья удалившись вынес свое решение. Интересно мнение профессиональных юристов, в принципе судья может менять своё решение в ходе оглашения приговора?

Ничего странного, просто автор очередной пиздабол.

Это да, без 108 никуда

Так может адвокат был, что называется «положняковый» — адвокат по назначению, государственный. Положенный по закону тому, кто не может оплатить услуги настоящего защитника (адвоката по соглашению). Весь интернет забит предостережениями о том, что адвокату по назначению ни слова лучше не говорить. Ибо это союзник следствия, задача которого — помочь побыстрее вас посадить и закрыть дело. В этом случае адвокат сохраняет хорошие отношения со следователем, а следователь, в свою очередь, привлекает его в качестве адвоката по назначению и по другим делам, давая возможность получать гарантированную оплату своих услуг из госбюджета.

Такое конечно возможно. Есть адвокаты на поводке у следователя.

Но в нормальных конторах существует расписание дежурств адвокатов. И поэтому адвокат по назначению похож на лотерею, кого в этот день пришлют.

Но у жуликов обычно неправильное представление о сути адвоката по назначению. Законодательство требует присутствия адвоката на следственном действии. Государство его предоставляет. Задача адвоката смотреть, чтобы права клиента не нарушались на следственном действии. Ему оплачивают следственное действие, он его отрабатывает.

Тут все зависит от адвоката. Есть нормальные, есть порожняк, как и везде. 90% просто не будут убиваться за клиента, которого они видят в первый раз жизни за те деньги, которые платит государство. Поприсутствуют, протокол прочитают, может даже на вопросы ответят, но не более. Бегать и искать свидетелей и доказательства защиты адвокат по назначению не будет, в его обязанности это не входит.

А те адвокаты, у которых достаточно клиентов, наоборот всеми силами стараются откосить от работы по назначению.

Косяк строгого режима

Длительные сроки за сбыт наркотиков получают наркопотребители, их друзья и просто случайные люди

Согласно статистике ФСИН, предоставленной в ответ на запрос Радио Свобода, в местах лишения свободы содержатся 138 тысяч человек, осужденных за хранение и сбыт наркотиков, что составляет 26,5% от 523 тысяч заключенных по всей стране. Впрочем, эти цифры включают лишь тех осужденных, у которых наркотики – самая тяжкая статья в приговоре, а адвокаты и бывшие сидельцы, опрошенные РС, утверждают, что в некоторых СИЗО и колониях до 70% контингента проходят именно по «народной» 228-й. При этом погоня за статистикой и коррупция привели к тому, что организаторы крупных наркокартелей остаются на свободе под крышей правоохранительных органов, а в тюрьму отправляются сбытчики нижнего звена или даже просто потребители.

Ноябрь 2015 года. Краснокутский районный суд Саратовской области рассматривает необычное дело: на скамье подсудимых трое оперуполномоченных УФСКН по Саратовской области – майоры полиции Раис Масеев, Василий Татьянин и Сергей Яценко, обвиняемые в изготовлении и распространении наркотических средств, превышении служебных полномочий и фальсификации уголовных дел с целью выполнения плана по раскрываемости преступлений.

Из материалов дела следует, что после совещания у начальника краснокутского отдела ФСКН Уразгалиева, попросившего оперуполномоченных активизировать работу по поимке наркоторговцев (кабинет прослушивала ФСБ), Масеев, Татьянин и Яценко решили пойти по простому пути: сфальсифицировать дела против известных им наркопотребителей, некоторые из которых даже сотрудничали с ними в качестве агентов. 18 февраля 2014 года Раис Масеев встретился с потребителем наркотиков Арсеном Салаватовым и, угрожая реальным сроком за сбыт, предложил ему взять на себя хранение марихуаны. «Салаватов в сложившейся ситуации был вынужден согласиться», – указано в приговоре. Наркотиков у Салаватова не было, но ему их выдали сами полицейские, хранившие марихуану и гашишное масло у себя в кабинете. В тот же день Салаватова привезли в отдел ФСКН, где и «изъяли» 6,9 г марихуаны, подписав заранее подготовленные документы (согласно официальной версии, полицейские получили оперативную информацию о том, что Салаватов входит в состав группы, занимающейся сбытом каннабиса, установили за ним слежку и задержали после того, как он приобрел наркотики «у неустановленных лиц»). Интересно, что один из оперативников, Сергей Яценко, предлагал хотя бы понятых позвать «с улицы», но и этого сделано на было: один понятой был соседом и давним знакомым Мосеева, подпись второго попросту подделали.

Менее чем через неделю после «поимки» Салаватова группа оперов таким же образом накрыла целый притон, располагавшийся в квартире «злоупотреблявшего алкоголем» Сергея Невесенко. 232-я статья УК (организация либо содержание притонов) предусматривает предоставление помещения для употребления наркотиков не менее двух раз. Для сбора доказательной базы майор Яценко привлек сотрудничающего с ним Дмитрия Адая, ранее судимого по 228-й статье. 24 февраля он встретился с Адаем, передал ему марихуану и пластиковую бутылку, которую потом собирался изъять, чтобы зафиксировать на ней остаточные следы наркотиков. Адай поднялся к Невесенко, выкурил траву и вернулся к Яценко, который тут же отвез его в больницу для освидетельствования, однако врачи почему-то не выявили у Адая наркотического опьянения. Тогда Яценко выдал Адаю еще марихуаны, чтобы тот выкурил ее дома, после чего снова отвез в больницу, где и получил нужный результат, заплатив агенту 250 рублей. На следующий день Яценко подал рапорт об обнаружении притона и установил наблюдение за квартирой ничего не подозревающего Невесенко. 26 февраля он снова привез туда Адая, выдал ему марихуану и бутылку водки, однако Невесенко дома не оказалось, ждать его Яценко не хотел, так что попросил Адая выкурить траву прямо в автомобиле, после чего снова отвез его в больницу, заплатив сто рублей. В третий раз Яценко привез Адая к Невесенко 3 марта, а после того, как те покурили и выпили водки, сам заявился в «притон», изъял пластиковую бутылку, дав Невесенко подписать три протокола об осмотре его жилища – за 24 и 26 февраля и 3 марта. Сам Невесенко, очевидно, находился в таком состоянии, что не очень понимал, что происходит: «В квартиру, после того, как ушел Адай, приходили люди, как я понял, из полиции, забрали бутылку, которая осталась после Адая, составляли какие-то документы, а я их подписывал», – заявил он на суде. Подписи всех понятых на трех актах осмотра жилища были подделаны, при этом некоторые понятые раньше работали в том же отделе ФСКН, а другие были ранее судимы по наркотическим статьям, так что в руках у оперативников были их личные данные. Еще через неделю те же полицейские «изъяли» 382 г гашишного масла уже у самого Адая – тоже по предварительной «договоренности» и под угрозой реального срока.

Все три эпизода были задокументированы Сергеем Афониным, который работал в отделе ФСКН шофером, записывая аудио с переговорами полицейских о фальсификации доказательств и даже видео, на котором Василий Татьянин изготавливает в гараже гашишное масло. По словам Афонина, наблюдение он вел по своей инициативе, «так как были подозрения, что его могут втянуть во что-то нехорошее», однако источник, знакомый с ходом расследования, уверяет РС, что съемка велась по заданию ФСБ, которая в то же время начала прослушивать телефоны наркополицейских и их руководства. Интересно, что все эпизоды, рассмотренные судом, оказались достаточно «легкими» – в отношении потерпевших лишь были прекращены уголовные дела, судам не пришлось пересматривать уже вынесенные приговоры и назначать компенсации несправедливо осужденным, которые вполне могли быть, если учесть, что Масеев и Татьянин работали в краснокутском ФСКН с 2008-го, а Яценко – с 2010 года. Вины своей оперативники ни по одному эпизоду не признали, Масеев и Татьянин были приговорены к 5 годам, а Яценко – к 6,5 года лишения свободы в колонии общего режима.

Срок за помощь следствию

По словам Алексея Федярова, координатора благотворительного фонда помощи осуждённым и их семьям «Русь сидящая», сотрудника прокуратуры в 1996-2007 гг., чистая фальсификация уголовных дел – лишь один из способов повышения статистики. «Второй вариант – отслеживается точка, где человек продает наркотики, определяется, кто туда ходит. Месяцок поработали, всех взяли и из потребителей сделали сбытчиков», – говорит Федяров. При этом полицейские часто даже не проводят оперативно-розыскные мероприятия (ОРМ), просто склоняют одного из членов «группы» на заключение досудебного соглашения, используя его показания как доказательство вины остальных, вне зависимости, занимались ли они сбытом или приобретали для себя. При этом при подмене 228-й статьи (хранение, наказание от штрафа до 10 лет лишения свободы) на 228.1 (сбыт, наказание от 4 до 20 лет лишения свободы) уголовная ответственность наступает независимо от объема изъятых наркотиков. «Обычно если нет контрольной закупки, то стараются провести через покушение на сбыт, – говорит координатор «Руси сидящей» в Новосибирске Дмитрий Петров, поясняя, что в дело может пойти все. – Ну вот лежит у него наркотик в фасованном пакетике или, не дай бог, в двух пакетиках – значит, собирался сбывать. Или при обыске находят, к примеру, весы. Мне попадались люди, у которых были старые весы с такими алюминиевыми чашками, на них сахар раньше взвешивали, когда варенье варили – их тоже используют как доказательство, что он на них наркоту взвешивал». Часто и сами задержанные дают удобные для следствия показания по незнанию правоприменительной практики: «Вот история, когда два парня сидели курили косяк – в принципе, это административка, – говорит директор «Руси сидящей» Ольга Романова. – А как курили? «Ну я затянулся и передал товарищу. И я затянулся и передал товарищу» – вот тебе и сбыт. Таких историй много. А сроки дают больше, чем за убийство».

Досудебное соглашение вовсе не означает смягчения приговора (по закону лицу, заключившему досудебное соглашение, назначается наказание не более половины от максимального срока по данной статье). Иногда, получив нужные показания, следователь отказывает в заключении соглашения, а порой суды игнорируют закон. Так, к примеру заключивший досудебное соглашение житель Новосибирска Михаил Лейбович 3 ноября 2015 года был приговорен Ленинским районным судом Новосибирска к 10,5 года лишения свободы за сбыт наркотиков, в то время как его не признавшие вину подельники, получили 11 и те же 10,5 года колонии. Похожий случай и в приговоре Дзержинского районного суда из того же Новосибирска: заключивший досудебное соглашение Николай Щербук получил 12,5 года лишения свободы, в то время, как оба его напарника, не признавшие вины, получили по 12 лет.

Алексей Федяров уверяет: ситуация, когда тюрьмы переполнены потребителями наркотиков, в то время как дела с организаторами наркокартелей достаточно редки, – следствие эволюции, которую прошла ФСКН со времени своего создания в 2003 году: «В начале они спокойно брали приобретателей: у опера есть какая-то точка, он берет одного, второго, третьего – вот и закрыл план на квартал. Ну допустим, на 10 приобретателей надо взять одного сбытчика. Приобретателей при этом сажали за хранение. Но на каждой ежегодной коллегии и в МВД, и в ФСКН стали ужесточать политику, требуя брать сбытчиков». По словам Федярова, с расформированием ФСКН и передачей дел по борьбе с наркотрафиком МВД ситуация только ухудшилась: вместе с сотрудниками ФСКН ушла их агентурная сеть, а требования по статистике остались теми же. Впрочем, фальсифицировать дела сегодня несложно: с начала 2000-х изменилось и отношение судов к предоставленным материалам: «Чтобы в 2001–2002 годах провести орггруппу по наркотикам, дело надо было просто вылизать, нужно было передопросить всех, кого можно, приложить материалы наблюдения, доказать, что люди знакомы друг с другом много лет, доказать распределение ролей, устойчивость связей, сейчас этого всего не надо. Все пролетает на ура, причем даже дела до конца не расследуются: приобрел у неустановленных лиц в неустановленном месте и собирался сбыть – этого достаточно», – говорит Алексей Федяров.

Опечатка на 9 лет

Стать членом организованной группы просто – достаточно, чтобы твои знакомые упомянули тебя на допросе. Так, в 2012 году сотрудники новосибирского ФСКН накрыли целый картель. При обыске на квартире, арендованной 19-летним Романом Суставовым, оперативники изъяли несколько килограммов различных синтетических наркотиков – солей и спайсов, а также 4 млн рублей. Суставову предложили заключить досудебное соглашение, сдав подельников, что он и сделал, указав на своих ровесников Руслана Пономарева, Степана Шестакова и Владислава Шубина.

Согласно версии следствия, основанной лишь на показаниях свидетелей, группа Суставова была «структурным подразделением» картеля, который занимался поставкой синтетики из Китая. Другим подразделением того же синдиката якобы была группа под руководством погибшего в автокатастрофе начальника ГИБДД Тогучинского района Новосибирской области Александра Слепцова, в машине которого нашли 14,5 кг амфетамина. Руководили ячейками некие объявленные в розыск «другие лица» под номерами 1 и 2. Эти лица-номера приобретали наркотические средства в «неустановленном месте у неустановленных лиц» и передавали их руководителям ячеек для расфасовки и розничной продажи. Главой одной из ячеек и был признан Суставов, за которым было установлено наблюдение и проведена аж 31 контрольная закупка. Все эпизоды идентичны: Суставов в неустановленном месте получал наркотики от не указанных в деле руководителей, привозил их на неустановленном транспорте на квартиру, а Шубин, Шестаков, Пономарев и «другие неустановленные лица» фасовали их и прятали в указанные Суставовым тайники. Сотрудничающие с полицейскими наркопотребители списывались с Суставовым, перечисляли ему деньги на телефон и находили свои дозы, которые тут же сдавали полиции. При этом если вина Суставова в части сбыта подтверждается материалами дела, участие других молодых людей основано только на показаниях самого Суставова и оперуполномоченных, «не раз видевших», как Пономарев, Шубин и Шестаков приходили на злополучную квартиру, но не предоставивших суду ни аудио, ни видеоматериалов, которые бы это доказывали.

Следствие обмануло Суставова: получив нужные показания, досудебного соглашения с ним никто заключать не стал (он получил в итоге 13 лет колонии). На суде он отказался от оговора своих знакомых, из которых только Шестаков признался в том, что на самом деле делал «закладки». Пономарев и Шубин вину отрицали, более того, Шубин вообще отсутствовал в Новосибирске на момент совершения преступлений – работал плиточником-отделочником на ремонте санатория в городе Белокуриха в 400 км от Новосибирска. Как рассказал Радио Свобода отец Шубина Николай, роковым для его сына стал первый допрос, на который он пришел по повестке через 10 дней после ареста знакомых: на вопрос следователя, как часто он встречался с Суставовым и компанией, Шубин ответил: 2-3 раза [всего], но следователь Лариса Черкасова записала «2-3 раза в неделю», а Владислав подписал протокол, не читая. Судья Первомайского районного суда Новосибирска Юлия Зуева приговорила Шубина к 9 годам, а Пономарева и Шестакова к 10 годам лишения свободы, вот только приговор уже дважды отменялся кассационными судами, так что все «структурное подразделение» вот уже 4,5 года находится в СИЗО Новосибирска.

Особо опасный инсульт

«Прицепом» к делам наркоторговцев часто идут их клиенты. Так, другая обитательница новосибирского СИЗО №1, 30-летняя Анастасия Пестрикова, арестованная в феврале 2016 года в Барнауле и этапированная в Новосибирск в мае прошлого года, также проходит по делу наркокартеля. В нескольких эпизодах Пестрикова обвиняется в том, что забирала из «закладок» синтетические наркотики, расфасовывала их и прятала в новые тайники. Обвинения строятся исключительно на показаниях других членов группы, к тому же в некоторых эпизодах Пестрикова перепрятывала ровно такое же количество наркотика, которое находила, а вменяемые ей объемы не превышают 1–2 г. На допросах Пестрикова вины не признала, заявив, что покупала наркотик для личного потребления. При обыске у нее дома нашли 0,68 г так называемого «винта», а также полиэтиленовые пакеты для фасовки наркотиков и весы – все это, по словам девушки, принадлежало ее бывшему бойфренду, которого следствие опрашивать не стало.

В июле 2016 года у Пестриковой случился спинномозговой инсульт, она не могла ходить, в суд ее носили на руках, однако, по словам ее матери Татьяны Пестриковой, на обследование в городскую больницу Настю долго не отпускали, а когда все же отправили, потеряли ее историю болезни. «В сентябре она стала падать в обморок и открылась мне, что у нее ВИЧ, – рассказывает Татьяна Пестрикова. – И никакого лечения ей не назначили. В Барнауле в СИЗО было лечение, а в Новосибирске нет, они это объяснили тем, что из Барнаула не поступила история болезни. Я поехала в Барнаул, мне там выдали справку, что историю болезни они отправили вслед за Настей». По словам Татьяны, в СИЗО не могли сделать необходимых анализов, чтобы назначить антиретровирусную терапию, так что ей приходилось самой бегать в Новосибирский центр СПИД с пробиркой. В апреле Пестрикову признали инвалидом 1-й группы, однако меру пресечения до сих пор не изменили, несмотря на то что она не может самостоятельно дойти даже до туалета: «Нам три дня назад предоставили инвалидную коляску. – рассказывает Татьяна Пестрикова. – На ней даже шин нет, просто обода железные».

Купил за 5, продал за 3

По похожей схеме на 9 лет в колонию попал 30-летний житель Калуги Денис Витохин: ему не повезло оказаться в одной машине с приятелем, за которым следили сотрудники Отдела по контролю с незаконным оборотом наркотиков (ОБНОН) МВД. 15 августа 2013 года полицейские провели контрольную закупку у калужанина Андрея Николаева, который передал 0,79 г метадона находящемуся под следствием по 228-й статье агенту ОБНОН, получил от него деньги, сел в машину к Витохину, где их и задержали полицейские. В самой машине при этом ничего запрещенного не нашли, с Николаева и Витохина взяли объяснения и отпустили, против Николаева возбудили уголовное дело. Николаев оформил явку с повинной и оговорил Витохина, которого объявили в розыск в конце октября того же года. Согласно версии следствия, именно Витохин покупал наркотики в Москве у неустановленных лиц, привозил их в Калугу и сбывал вместе с Николаевым. Николаева осудили на 3,5 года, а Витохина особо и не искали, пока он сам не попался в руки полиции из-за драки с таксистом в октябре 2015-го (драка, впрочем, переросла в грабеж, поскольку таксист заявил о том, что у него пропали деньги).

Дело Витохина полно обычных нестыковок: в объяснении, которое он якобы дал в августе 2013-го, он зачем-то признается, что употребляет метадон, покупает его «путем закладок» в Москве и делится со своим другом Андреем. Вот только подписи самого Витохина на документе нет, зато есть подпись оперуполномоченного Курбатова: «Это у них новая схема такая – сами пишут, сами подписывают, а потом на суде говорят, что подсудимый так сказал, – говорит адвокат Витохина Дмитрий Динзе. – На ровном месте можно из любого сделать подозреваемого». В том же объяснении указано, что Витохин покупал метадон в Москве по 5000 рублей за грамм, в то время как из материалов контрольной закупки следует, что агент ОБНОН приобрел наркотик по 3000: «В убыток ребята, видимо, работали», – иронизирует Дмитрий Динзе.