Этические проблемы процессуального поведения адвоката — представителя потерпевшего в уголовном процессе
(Воронов А. А.) («Адвокатская практика», 2007, N 1)
ЭТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ АДВОКАТА — ПРЕДСТАВИТЕЛЯ ПОТЕРПЕВШЕГО В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ
Воронов А. А., адвокат Воронежской областной коллегии адвокатов.
Актуальность проблемы, которая поднимается в настоящей статье, обусловлена несовершенством законодательства, регламентирующего процессуальное и этическое поведение адвоката — представителя потерпевшего. Столкнувшись лично с этим на практике, не премину заметить, что указанная процессуальная роль адвоката весьма незавидная и неблагодарная (хотя и является одной из форм деятельности адвоката), ибо она отягощена не только недостатками уголовно-процессуального права, ущемляющими права потерпевших, но и порой косыми взглядами моих коллег-оппонентов — адвокатов со стороны защиты. Спустя буквально несколько минут с момента начала судебного следствия слышать фразы типа: «Коллега, а вы случайно не прокурором работаете», — не слишком приятно. Вероятно, поэтому многие известные адвокаты, практикующие по уголовным делам, всегда отказываются участвовать в уголовном деле в качестве представителя потерпевшей стороны, за исключением, может быть, тех случаев, когда в качестве подозреваемого (обвиняемого) выступают представители государства (сотрудники правоохранительных органов, чиновники и др.). С другой стороны, мне кажется, что искать виноватого в неадекватности реагирования на действия адвоката, представляющего интересы потерпевшего в уголовном процессе, не следует. Проблема в данном случае состоит не столько в действиях адвокатов, сколько в несовершенстве самого законодательства, регулирующего подобные отношения. В этой связи хотелось бы провести небольшой анализ процессуальных и этических особенностей поведения адвоката, участвующего в уголовном процессе в качестве представителя потерпевшего, и обозначить вопросы, не совсем ясные с точки зрения действующего законодательства об адвокатуре. Первоочередным принципом назначения уголовного судопроизводства является защита прав и законных интересов лиц, потерпевших от преступления (п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК РФ). И все эти люди ждут от защиты беспристрастного и справедливого суда. Только самое печальное, что боль и горе от этого не станут легче, будет лишь некоторое удовлетворение, что виновные понесли хоть какое-то наказание. Потерпевший, равно как и обвиняемый (подозреваемый), является одним из наиболее важных участников уголовного судопроизводства, поскольку именно его права ущемлены (нарушены) противоправным деянием и именно ему причинен вред, поэтому уголовно-правовая составляющая потерпевшего как субъекта уголовного процесса очень важна и имеет основополагающее значение. Мы постоянно обращаем свое внимание на ущемление прав лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, но часто не задумываемся о том, что права потерпевшего менее защищены, нежели права обвиняемого (подозреваемого) в совершении преступления. И в этом отношении следует отдать должное новеллам уголовного процесса, привнесенным Конституционным Судом России, регламентирующим состязательность в уголовном процессе, призванную отражать сбалансированную систему, в которой права одного субъекта обеспечиваются обязанностями другого и в то же время гарантируется равноправие спорящих перед судом носителей обвинительной и защитительной функций. Стремление к уравниванию прав потерпевшего и обвиняемого (подозреваемого) имеет целью осуществление принципа равенства в уголовном процессе. Превалирующее положение одной стороны может привести к дисбалансу в системе взаимоотношений сторон. И в Законе об адвокатуре, и в Уголовно-процессуальном кодексе РФ остался без ответа ряд важных вопросов. Среди них следует выделить вопрос о том, имеется ли возможность для адвоката — представителя потерпевшего в уголовном процессе собирать доказательства путем опроса лиц с их согласия, как верно выразился в свое время О. Я. Баев, это «важное криминалистическое средство защитника» . ——————————— см.: Баев О. Я. Конфликтные ситуации на предварительном следствии. Воронеж, 1984. С. 81.
В соответствии с Законом об адвокатуре это право имеется. Однако Уголовно-процессуальный кодекс предусматривает подобную возможность лишь для адвоката-защитника. В случае, когда адвокат выступает в роли защитника, он вправе приглашать специалиста (п. 3 ч. 1 ст. 53 УПК РФ). Когда же адвокат выступает в роли представителя потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика, он имеет те же права, что и представляемые им лица (ч. 3 ст. 45 УПК РФ). А их права в части собирания доказательств значительно уже прав защитника (рекомендуем для интереса проанализировать соответствующие нормы УПК РФ). Нельзя не согласиться с А. Д. Бойковым, который отмечал, что в данном случае не только создается неопределенность в процессуальном статусе адвоката-представителя, но и поставлен под угрозу важнейший постулат состязательного процесса — постулат равенства прав сторон в судебном заседании, который в УПК РФ провозглашается неоднократно (ч. 4 ст. 15 и ст. 244 УПК РФ) . Можно расширить это мнение, указав на то, что принцип состязательности не поставлен под угрозу, он попросту нарушен законодательно. В этой связи, может быть, имеет смысл ввести соответствующие изменения в УПК РФ, в ч. 3 ст. 86, заменив термин «защитник» на «адвокат», тем самым приведя норму в соответствие с Федеральным законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». ——————————— Бойков А. Д. Жертвы преступлений нуждаются в защите // Дела судебные. Адвокаты делятся опытом. Вып. 2 / Отв. ред. и сост. А. Д. Бойков. М.: Издательство «Юрлитинформ», 2005. С. 8.
Повторимся о том, что представитель потерпевшего в уголовном процессе обладает правами самого потерпевшего, которые перечислены в ст. 42 УПК РФ. Одним из таких прав является право поддерживать обвинение, фактически переходя на сторону государственного обвинителя — прокурора. Если вдуматься, то звучит достаточно странно: «адвокат (защитник по определению), представляя потерпевшего, поддерживает обвинение». Кстати, ни в Законе РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» (в частности, в ст. ст. 6, 7), ни в Кодексе профессиональной этики адвоката нет ни единого слова о принципах, границах этического поведения адвоката — представителя потерпевшего. Практически все требования относятся к адвокату-защитнику либо профессиональному представителю в гражданском процессе. В этой части теоретически возникает проблема для адвоката — представителя потерпевшего быть привлеченным к дисциплинарной ответственности, скажем, за некорректные высказывания или неэтичную позицию в ходе судебного процесса. Обратим внимание на ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвоката. В ней отмечается, что: «1. Адвокаты при всех обстоятельствах должны сохранять честь и достоинство, присущие их профессии. 2. Необходимость соблюдения правил адвокатской профессии вытекает из факта присвоения статуса адвоката. 3. В тех случаях, когда вопросы профессиональной этики адвоката не урегулированы законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре или настоящим Кодексом, адвокат обязан соблюдать сложившиеся в адвокатуре обычаи и традиции, соответствующие общим принципам нравственности в обществе». Если обратиться к процессуальным обязанностям адвоката-защитника, то здесь все достаточно ясно и понятно, но вместе с тем перед адвокатом-защитником никогда и не стояла задача по установлению виновника, при отсутствии которого потерпевшему не с кого будет требовать компенсацию понесенного вреда. Задача адвоката-защитника другая — защита прав и интересов подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, осужденного, поиск и представление следствию, суду доказательств, опровергающих предъявленное обвинение и оправдывающих подзащитного либо смягчающих его ответственность. Интересы лица на признание его виновным в совершении менее тяжкого преступления являются законными и соответствуют требованиям ст. 6 УПК РФ, в то время как отказ адвоката от борьбы противоречит не только УПК РФ, но и Кодексу адвокатской этики. Представляя в суде интересы потерпевшего, адвокат становится участником уголовного судопроизводства со стороны обвинения. Вместе с тем, даже участвуя в процессе на стороне обвинения, он остается адвокатом-защитником по своей правовой природе. Беседуя со своими коллегами о возможности поведения адвоката в указанной ситуации, я получил три различных ответа. Одни утверждали, что адвокат должен поддерживать обвинение, другие — что не должен, третьи (которых было незначительное количество) сами затруднялись ответить. В связи с этим представляется неопределенной в законодательном плане позиция адвокатов — представителей потерпевшего, при которой, выступая в судебных прениях, давая оценку собранным по делу доказательствам, адвокат заканчивает свою речь выводом о согласии с наказанием, которое предложил назначить подсудимому государственный обвинитель. Согласие адвоката с наказанием, которое предлагает государственный обвинитель, противоречит природе адвокатской профессии. Обязанность адвоката — защищать, а не обвинять. С другой стороны, поддержанной мнением ряда исследователей, участвуя в процессе в качестве представителя потерпевшего, адвокат должен защищать нарушенные права своего доверителя, добиваться их восстановления. При этом в своей речи он может обсуждать вопросы защиты и восстановления нарушенных прав потерпевшего, оценки доказательств, но не должен обсуждать вопросы назначения наказания, поскольку это «значило бы служить чувству мести своего доверителя, а не домогаться восстановления нарушенной против доверителя справедливости» . При этом подобное «поведение» адвоката вполне обоснованно может вызвать негативную реакцию со стороны самого потерпевшего (доверителя) с возможным последующим обращением с жалобой на адвоката в совет адвокатской палаты. В этой связи неплохо было бы, чтобы совет адвокатской палаты дал на страницах журнала конкретные рекомендации о правильности процессуального поведения адвоката — представителя потерпевшего в уголовном процессе, о принципах выработки процессу
альной позиции (в соответствии с ч. 4 ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвоката). ——————————— Конин В. В. Профессиональная этика в деятельности адвоката // Федеральное законодательство об адвокатуре: практика применения и проблемы совершенствования: Материалы Международ. науч.-практ. конф. Екатеринбург, 13 июля 2004 г. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2004.
Этические проблемы участия адвоката в судебном разбирательстве в уголовном процессе
Адвокатура призвана содействовать успешному осуществлению правосудия. Вступая в уголовный процесс по приглашению или по назначению, адвокат становится участником уголовного судопроизводства, хотя и связанным с подзащитным, но тем не менее самостоятельно осуществляющим функцию огромного общественного значения: защищая подсудимого, он тем самым содействует осуществлению задач уголовного судопроизводства. Адвокат помогает суду установить действительные обстоятельства по уголовному делу, выяснить данные, оправдывающие подсудимого или смягчающие его ответственность, и правильно применить закон, назначить справедливое наказание.
Участие защитника в уголовном деле является реализацией одного из принципов уголовного процесса – права на защиту. Право на адвоката является конституционным и гарантировано каждому (ч. 1 ст. 48 Конституции). Уголовный адвокат является участником процесса со стороны защиты. Также он может быть представителем потерпевшего или гражданского истца – на стороне обвинения. В процессе осуществления своей деятельности адвокат руководствуется положениями законодательства и нормами этики, как общей, так и профессиональной.
Как известно, предметом регулирования общей этики является нравственное поведение человека вообще, любой профессии, в любых обстоятельствах. Предметом адвокатской этики является предписываемое корпоративными правилами должное поведение члена адвокатской ассоциации в тех случаях, когда правовые нормы не устанавливают для него конкретных правил поведения. Поскольку деятельность адвоката направлена на защиту основных прав и свобод человека и гражданина, этика играет очень важную роль в его деятельности. Безусловно, деятельность адвоката регулируется и нормами общей этики, что нашло отражение в Кодексе профессиональной этики адвоката, – нормы о вежливом корректном поведении во время работы… Адвокат, не соблюдающий данные нормы, будет подвергнут определенным санкциям со стороны адвокатского сообщества. Но в большинстве своем деятельность адвоката регулируется нормами профессиональной этики.
Всем известно, что один из основных принципов адвокатской деятельности – “клиент всегда прав, любое желание клиента – закон”. Но, поскольку адвокат в своей деятельности руководствуется только законом (имеется в виду нормативный акт), из этого принципа вытекает исключение. Никакое желание клиента не может принудить адвоката к нарушению закона. Указанный выше принцип можно перефразировать – “любое ЗАКОННОЕ желание клиента – закон”. В свою очередь, и со стороны адвоката не должно быть ничего противозаконного.
Адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты подозреваемого, обвиняемого. Отказ может выражаться как прямо (заявление адвоката), так и косвенно (пассивное участие в процессе). Как правило, в случае отказа адвокат стремится обезопасить себя от возникновения конфликта позиций между ним и клиентом. Иногда адвокаты требуют от клиента заявления об отказе от защитника; отказ от адвоката принимает недобровольный характер и оказывается не чем иным, как замаскированным отказом адвоката от защиты. А это влечет дисциплинарное взыскание. Если клиент не хочет изменить позицию, значит, изменить ее должен адвокат: у него нет альтернативы. Бесперспективность позиции, с точки зрения адвоката, означает лишь необходимость поисков новых путей защиты. Пример прямого отказа – приговором Верховного суда Эстонской ССР был осужден К. Виновным он себя не признавал. Принявший на себя защиту адвокат просил в судебном заседании об освобождении от участия в деле, поскольку его позиция расходится с позицией подзащитного. В связи с нарушением права обвиняемого на защиту Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР приговор отменила.
Отказом от защиты не является отказ от подписания протоколов следственных действий, от ознакомления с материалами следствия, если существуют факты, свидетельствующие о том, что адвокат принял на себя поручения и работал по нему, а также если данные действия были выполнены в интересах подзащитного. Таким отказом адвокат может выразить свое несогласие с действиями органов расследования, привлечь внимание к нарушенным правам своего доверителя со стороны этих органов. Теперь рассмотрим этические нормы, регулирующие работу адвоката непосредственно с делом. Она начинается с принятия поручения.
А. Проблема принятия поручения.
Вначале следует сказать, что адвокат обязан отреагировать в вежливой корректной форме на поступившее к нему обращение за помощью, независимо от того, примет он его в дальнейшем или откажется. Обратившийся должен знать, какое решение принял адвокат.
По данному вопросу существуют две основные принципиально отличные теории – закономерности (Бентам, Пикар, Невядомский) и избирательности (Васьковский, Мейер, Джаншиев). Представители первой теории считают, что адвокат, за исключением особых случаев, не может и не должен отказываться ни от какого дела. Иначе он займет место судьи. Действительно, адвокат не должен выполнять функции суда, определяя законность, моральность и этичность позиции клиента. Конституция, являющаяся законом прямого действия, предусматривает, что каждому в России гарантировано право на квалифицированную юридическую помощью и никто не вправе решать, кто и почему этого права может быть лишен. Если адвокат ставит принятие или непринятие поручения в зависимость от своей оценки нравственности позиции доверителя, то он принимает на себя роль судьи, в первую очередь нравственного. Подобная функция никак не свойственна адвокату. Считается, что безнравственных законов не существует. Отсюда некоторые исследователи делают вывод о том, что безнравственная, аморальная позиция доверителя должна быть признана одновременно и противозаконной. Поскольку адвокат должен строго следовать закону, он не имеет права принимать подобное поручение. Однако слабым местом данного утверждения является описанная выше ситуация – адвокат принимает на себя роль судьи, поскольку только суд вправе решать, что противозаконно, а что – нет.
Теория избирательности утверждает, что адвокат вправе и должен, в определенном смысле этого слова, выбирать дела, правда, выбирать не те из них, которые он хочет вести, а те, которые он вести по указанию закона однозначно не должен. Такими делами являются: 1) дела, в расследовании и решении которых принимает участие лицо, с которым адвокат состоит в родственных (свойственных) отношениях; 2) адвокат по данному делу ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам лица, обратившегося с просьбой о ведении дела, или участвовал ранее в деле в качестве судьи, свидетеля, прокурора, эксперта, переводчика или секретаря судебного заседания; 3) гражданское дело связано с уголовным делом, в котором адвокат участвовал ранее в качестве лица, производившего дознание, следователя, понятого или общественного обвинителя; 4) адвокат находится в родственных (свойственных) отношениях с другим адвокатом, который по тому же делу оказывает юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам обратившегося, а равно с адвокатом, который ранее оказывал такую помощь лицу с противоположными интересами по делу; 5) если разрешение спора может повлиять на его собственные имущественные интересы, поскольку он не сможет быть объективным. Очень сложным представляется вопрос о принятии адвокатом поручения, когда его позиция расходится с общепринятой правоприменительной. Понятно, что при данной позиции выигрыш дела является сложным. Некоторые исследователи (в частности, Д.А. Ватман) считают, что в данном случае адвокат должен отказаться от принятия поручения. Наша позиция заключается в том, что при возникновении данной ситуации адвокат вправе принять поручение, но обязан разъяснить доверителю возможность неблагоприятных последствий.
Если адвокат проходит по делу как свидетель, то от принятия поручения он должен отказаться, только если ему достоверно известно или имеются веские основания полагать, что он является незаменимым свидетелем по данному делу. В остальных случаях законодательно запрещен допрос адвоката об обстоятельствах, ставших известными ему при оказании юридической помощи.
Большинство авторов сходятся на том, что отсутствие правовой позиции является единственным основанием для отказа от принятия поручения. Формируя ее, адвокат оценивает законность интереса доверителя, достаточность доказательств и перспективу дела и исполнения решения суда. Если хотя бы один из этих пунктов является недостаточным, адвокат обязан сообщить об этом доверителю и совместно с ним решить, что делать. Самому решать нечего не стоит.
Если адвокатом становится юрист, в прошлом работавший прокурором, следователем, судьей или занимавший какую-либо иную государственную должность, то ему следует проявлять особую осторожность при приеме поручения. Такой адвокат по возможности не должен принимать поручения, связанные с его предыдущим местом работы и его бывшими коллегами. Иначе могут возникнуть сомнения в его объективности.
По возможности адвокат не должен пользоваться правом отклонить предложение о выполнении определенной работы (когда оно у него есть), особенно если известно, что доверитель не сможет воспользоваться помощью другого адвоката. И конечно же, адвокат не должен отклонять предложение доверителя принять поручение по его делу только потому, что сам доверитель и его проблема непопулярны или неинтересны, или потому, что в дело вовлечены интересы высокопоставленных или влиятельных лиц, или потому, что адвокат уверен в виновности обвиняемого. Это недопустимо и влечет дисциплинарное взыскание.
Можно сказать, что в данном случае принцип свободы договора ограничен. Это происходит из-за специфического положения сторон: одной стороной является доверитель, которому необходима юридическая помощь и который сам себе ее оказать не может, а с другой стороны – адвокат, обладающий необходимыми познаниями для этого. Ограничение это прежде всего этическое.
Адвокат не вправе давать лицу, обратившемуся за оказанием юридической помощи, или доверителю заверения и гарантии в отношении результата выполнения поручения, которые могут прямо или косвенно вызывать у обратившегося необоснованные надежды или представления, что адвокат может повлиять на результат другими средствами, кроме добросовестного выполнения своих обязанностей.
В отношениях с доверителем обязательно должны присутствовать честность и взаимное доверие, иначе эффективной защиты не будет. Исходя из этого, Кодекс профессиональной этики устанавливает, что при исполнении поручения адвокат в своих действиях исходит из презумпции достоверности документов и информации, представленных доверителем, и не проводит их дополнительной проверки. Сложной является ситуация, когда адвокат выявляет недостоверность предоставленных ему материалов. Разумеется, нельзя согласиться с теми, кто говорит, что в данном случае адвокат может безнаказанно расторгнуть соглашение с доверителем и что дисциплинарная ответственность здесь применяться не должна. Такое поведение адвоката будет нарушать право доверителя на защиту, которое гарантировано Конституцией. Отчасти здесь можно винить адвоката в том, что он не сумел расположить доверителя, и поэтому ему следует продолжать работу в этом направлении.
Итак, адвокат принял поручение, как уже известно, у него нет права отказа. В дальнейшей деятельности адвокат руководствуется только законом и нравственностью и осуществляет защиту доверителя, руководствуясь только ими. В том числе и в решении возникающих этических проблем. Чаще всего возникают проблема альтернативной защиты и проблема коллизионной защиты.
Б. Проблема альтернативной защиты.
Если адвокат не поддерживает позиции доверителя, который не признает своей вины, главным доводом защитника в этой ситуации становится его ссылка на внутреннее убеждение. В некоторых адвокатских образованиях это расценивается как грубейшее нарушение адвокатской этики и адвоката в подобных случаях наказывают; в других такое явление считают нормальным явлением, так как адвокат свободен в выборе позиции. Между тем этот вопрос имеет принципиальное значение: он связан с положением адвоката в уголовном процессе, характером его отношений с клиентом, приоритетами при осуществлении защиты и т.п.
В действующем законодательстве прямо не говорится, что адвокат в своей деятельности руководствуется своим внутренним убеждением. Но в Кодексе профессиональной этики адвоката сказано, что в своих действиях адвокат руководствуется своей совестью, что можно приравнять к внутреннему убеждению. Здесь и возникает конфликт убеждений адвоката и интересов доверителя.
Свою позицию адвокат выбирает исходя из интересов доверителя: смягчение наказания, переквалификация преступления, оправдание. Адвокат и доверитель занимают одну и ту же позицию или же адвокат занимает более радикальную позицию, чем доверитель. Доверитель вправе рассчитывать на всемерную помощь адвоката, независимо от того, считает адвокат его позицию обоснованной или необоснованной.
Если доверитель не признает себя виновным, то адвокат должен добиваться его оправдания. В подобной ситуации ссылка адвоката на смягчающие обстоятельства и даже просьба о переквалификации приобретают не защитительный, а обвинительный характер: доверитель отвергает свою вину, защитник же не оспаривает, а, напротив, признает ее; доверитель просит вынести оправдательный приговор, а адвокат – обвинительный. Такая защита – это переход на сторону обвинения, какими бы оговорками он ни сопровождался. Встречаются и такие ситуации, когда доверитель не осознает своего процессуального интереса. Он может признавать свою вину, хотя в его действиях, с точки зрения адвоката, нет состава преступления или нет достаточных доказательств его вины. И в этом случае адвокат должен занять оправдательную позицию. Однако большинство исследователей считают, что в данной ситуации адвокат должен действовать, как ему подсказывает его опыт, и с этой точки зрения оценивать перспективы дела. На наш взгляд, такая позиция представляется не совсем верной. С точки зрения своего опыта адвокат должен решить, насколько доверитель осознает свой процессуальный интерес, и если он видит, что эта степень минимальна, то в подобном случае он должен занять оправдательную позицию.
В. Проблема коллизионной защиты.
Коллизионная защита – это защита интересов подзащитного, когда интересы подозреваемых или обвиняемых по делу прямо противоположны друг другу.
Такая ситуация возникает при совершении преступления в соучастии. В этом случае при доказательстве вины одного фигуранта по делу делается вывод о невиновности другого фигуранта по делу.
Пример удачного использования коллизионной защиты, когда один из обвиняемых берет всю вину на себя, снимая вину с других фигурантов по делу. В этом случае такой обвиняемый снимает и с себя применение таких квалифицирующих признаков, как совершение преступления в соучастии, за счет чего достигается более легкая квалификация, когда становится возможным применение наказания без лишения свободы. Но такое бывает очень редко. Гораздо чаще встречается обратная ситуация.
Как уже много раз говорилось выше, адвокат не может ради своего подзащитного отягощать, имея возможность избежать этого, положение других подсудимых, превращаясь в их обвинителя. Коллизия не способствует защите своего доверителя, а, наоборот, помогает процессуальному противнику. Такие коллизии, находящие отражение в процессуальном поведении и речах их защитников, имеют свою отрицательную сторону: каждый из защитников своими доводами как бы подкрепляет аргументы обвинения в отношении других.
Искусство защиты в коллизионных процессах состоит в том, чтобы, не обвиняя других подсудимых, не содействуя отягощению их участи, найти убедительные доводы в пользу подзащитного.
Вступая в дело, во всех случаях первое, что необходимо сделать адвокату, – это решить, как устранить имеющуюся по материалам дела коллизию между подсудимыми. Лучший способ – это совместное обсуждение позиций по делу с другими адвокатами с целью найти единую защитительную линию. Следует стремиться не обострять имеющиеся противоречия и не создавать новые, а пытаться искать и находить обстоятельства, ведущие к сближению интересов и стремлений подсудимых. Нужно помнить, что при всех противоречиях всегда есть и общая линия защиты всех подсудимых, и этой линии должны придерживаться все адвокаты. Иначе защита может провалиться, а адвокат – получить дисциплинарное взыскание.
Если адвокат защищает лицо, изобличающего других подсудимых, следует помнить, что признание подсудимым своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении признания совокупностью других доказательств по делу. Поэтому, если показания подсудимого-оговорщика по отдельным эпизодам обвинения ничем не подтверждены, если эти признательные показания являются не только оговором, но и самооговором, в интересах самого подзащитного необходимо, чтобы объем обвинения уменьшился. В связи с этим в интересах правосудия и в пользу подзащитного, а следовательно, других подсудимых адвокат может и должен оспаривать такие показания подзащитного. Но прежде всего он обязан разъяснить ему безнравственность его линии защиты, ее практическую несостоятельность, порекомендовать подзащитному отказаться от самооговора, а тем более от оговора. Несогласие позиций клиента и адвоката является уже описанной выше проблемой альтернативной защиты.
Бывает так, что коллизии избежать не удается. Вот только в таких случаях обвинения других подсудимых, которых адвокат не защищает, могут иметь место и быть оправданны, но если иным путем невозможно в полной мере защитить интересы своего подзащитного. Отягощать положение других подсудимых адвокат может только тогда, когда это является неизбежным и незаменимым способом защиты своего подзащитного от неправильно возведенного на него обвинения. В противном случае отягощение положения подсудимых даже при наличии коллизий не является нравственно оправданным способом законной защиты и является не чем иным, как нарушением этических основ адвокатской деятельности, что влечет дисциплинарное взыскание. Все же, если интересы подсудимых противоречивы и успешная защита подзащитного в той или иной мере может отягчить положение других подсудимых, адвокат должен сделать все, что возможно в интересах своего подзащитного, но он не вправе занять позицию обвинителя в отношении других подсудимых. Всякие действия защитника против других подсудимых оправданны лишь тогда, когда без этого не может быть осуществлена в полном объеме защита его подзащитного. Отягощая в этих случаях положение других подсудимых, адвокат выполняет свой долг перед своим подзащитным. Адвокат вправе в такой ситуации доказывать виновность других обвиняемых. Он не может и не должен уклоняться от участия в коллизии, и выяснение соответствующих доказательств в таких случаях составляет прямой долг и задачу защитника.
Адвокат-защитник не должен без необходимости ухудшать положение других подсудимых. Всякие действия адвоката против других подсудимых, чьи интересы противоречат интересам подзащитного, оправданны лишь тогда, когда без этого не может быть осуществлена в полной мере защита его доверителя. Адвокат – не обвинитель, его функция состоит в совершенно ином. Любые “обвинения” со стороны защитника должны быть подкреплены вескими доказательствами. В противном случае адвокат может быть привлечен не только к дисциплинарной ответственности, но и к иной юридической.
Участие адвоката-защитника в судебном заседании заканчивается обжалованием приговора. Это требование нашло отражение в Кодексе профессиональной этики.
Адвокат-защитник должен обжаловать приговор, вынесенный в отношении своего подзащитного, по его просьбе, а также если подзащитный является несовершеннолетним или страдает психическими недостатками и суд в приговоре не разделил позицию адвоката и назначил более тяжкое наказание или за более тяжкое преступление, чем просил адвокат, или если имеются правовые основания для смягчения приговора. Иначе это будет отказ от защиты.
Адвокат-защитник в первую очередь должен обжаловать приговор, вынесенный в отношении его подзащитного:
- несовершеннолетнего или страдающего психическими недостатками;
- если суд в приговоре не разделил позицию адвоката-защитника и назначил более тяжкое наказание или за более тяжкое преступление, чем просил адвокат;
- если адвокат усматривает наличие правовых оснований для смягчения приговора.
Если осужденный, кроме несовершеннолетних и лиц, страдающих психическими недостатками, возражает против обжалования приговора, адвокат должен по возможности получить от него письменный отказ от обжалования приговора, чтобы избежать вопросов со стороны адвокатского сообщества.
Подводя итог всему вышесказанному, можно сказать, что все нормы адвокатской этики базируются на нормах этики общей. От адвоката требуется вежливое и корректное поведение в отношении иных участников процесса, честность и доверие в отношениях с клиентом. Это не только правила, но и залог успешной работы. И безусловно, соблюдение закона. Это уже давно стало не только этической нормой, но и нормой права.
Современные проблемы нравственного регулирования деятельности адвоката в РФ
Рубрика: 16. Правоохранительные органы
Дата публикации: 04.01.2014
Статья просмотрена: 1379 раз
Библиографическое описание:
Боровков А. В., Караев С. Т. Современные проблемы нравственного регулирования деятельности адвоката в РФ [Текст] // Юридические науки: проблемы и перспективы: материалы II Междунар. науч. конф. (г. Пермь, январь 2014 г.). — Пермь: Меркурий, 2014. С. 74-76. URL https://moluch.ru/conf/law/archive/113/4806/ (дата обращения: 02.03.2019).
В статье рассматриваются основные проблемные аспекты нравственного регулирования деятельности адвоката. Основное внимание уделено практическим вопросам реализации Кодекса профессиональной этики адвоката в РФ.
Ключевые слова: адвокат, кодекс, мораль, нравственное регулирование, современные проблемы.
На протяжении всей своей истории, адвокатура занимает особое место в социально-общественной и государственной структуре. В первую очередь, это связано со спецификой правового и социального статуса адвокатуры. К профессии адвоката предъявляют самые высокие требования соблюдения профессиональной этики и стандартов поведения. Соблюдение адвокатом этических норм призвано укрепить не только доверие к институту адвокатуры, но, и направлено на укрепление общего уровня морали общества.
В современном обществе в целом и в российском, в частности, мораль занимает важное, если не решающее место в регулирование общественных отношений. Морально-нравственная оценка адвокатской деятельности обществом имеет некоторые преимущества перед юридически закрепленными нормами в законодательстве. Деятельность адвоката сопряжено с таким важным общественным институтом как права человека. В этой связи, авторитет адвокатуры имеет одну опору — общественное доверие.
С развитием демократических институтов, регулирование адвокатской деятельности стало более действенным и эффективным. Современные механизмы нравственного регулирования в России пережили множество перипетий, молодая российская демократия еще только осваивает международный опыт в этой сфере. И важным шагом в этом направлении, было принятие Кодека профессиональной этики адвоката. Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого адвоката правила его поведения при осуществлении адвокатской деятельности на основе нравственных критериев и традиций адвокатуры. Тем не менее, мораль и нравственность нельзя закрепить в правовой форме и придать им юридическую силу не представляется возможным. Кодекс профессиональной этики адвоката призван поддержать не только профессиональную честь, но и способствовать развитию традиций российской (присяжной) адвокатуры. Между тем, одной нормативно-правовой базы не недостаточно для морально-нравственного регулирования адвокатской деятельности. Следует брать во внимание личные качества адвоката. Следует согласиться с мнением о том, что основными краеугольными понятиями морально-нравственного состояния адвоката являются честность, компетентность и добросовестность. [1, с.31] Все эти профессиональные и нравственные качества адвоката формируются воспитанием, обучением и кадровым отбором. Отдельные аспекты нравственного регулирования деятельности отдельных представителей юридической профессии уже становились предметом научного анализа [2,3,4,5,6,7].
Мы рассмотрим механизмы морально-нравственного регулирования на примере адвоката-защитника по уголовным делам, так как именно в этом аспекте деятельности адвоката, защита обвиняемого требует наиболее ответственной с точки зрения морально-нравственных критериев подхода и высокого профессионализма. Важнейшим принципом в деятельности адвоката является доверие между адвокатом и подзащитным. Пренебрежение этим фундаментальным принципом недопустимо, так как оно рушат всю основу института адвокатуры. Но действительность достаточно противоречива и в ряде случаев адвокаты все-таки пренебрегают этим принципом, в частности это связано с таким понятием как адвокатская тайна. Адвокат, принимая дела и заключая соглашение с доверителем, берет на себя юридическую и моральную ответственность сохранить материалы дела и ход судебного процесса в тайне. На сегодняшний день законодатель нигде не дает определения этим понятиям, не вводит четких критериев для их установления. Применительно к адвокатской тайне, она носит производный характер, это может привести к неоправданному ограничению или же расширению сферы ее применения. [8]
В силу обстоятельств адвокат может оказаться в положение, когда разглашение информации о веденным им деле становится необходимостью. Это противопоставление с одной стороны нормы адвокатской профессии, а с другой — общечеловеческие ценности ставит адвоката в непростое положение, и какое же решение в этом случаи ему следует принять? В своей статье Андрей СУЧКОВ, вице-президент Палаты адвокатов Самарской области предлагает возможные пути решения этой непростой ситуации. По его словам, в практику адвокатской деятельности необходимо вводить письменные документы определенной формы, подобные тем, что содержатся в ряде образцов протоколов процессуальных и следственных действий (разъяснение прав и обязанностей участников, предупреждение об ответственности и пр.). Кроме того, доверителю следует дать для ознакомления и подписи бланк с нормативным определением и разъяснением содержания понятия адвокатской тайны, а также с указанием случаев, когда адвокат освобождается от обязанности ее соблюдения. [9] В любом случаи, принять однозначное решение в такой коллизии крайне тяжело, но все-таки безвыходном это положение назвать нельзя.
Еще одной проблемой нравственного регулирования является, спорный вопрос возникающий как привило в силу личных предпочтений адвоката. Он может отказаться от дела по собственному желанию, и причины тому не всегда обоснованы. Отказ от помощи клиенту по тем или иным причинным законодательством и другими нормативно-правовыми актами не как не регулируют, в этом случаи все остается на совести адвоката. С точки зрения морали, дифференцированный подход в принятие дел противоречат моральным устоям адвокатуры. Обращаясь за помощью к адвокату, доверитель ожидает квалифицированной помощи, но в результате получает не обоснованный отказ. Встает вопрос о профессионализме адвоката. В ряде случаев это связано с финансовой заинтересованностью, что полностью противоречит п.1 Статье 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, «Адвокат не вправе: действовать вопреки законным интересам доверителя, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды, безнравственными интересами или находясь под воздействием давления извне». Адвокат должен имеет только один интерес — профессиональный, подчеркивающий его положение и стремление защитить интересы клиента.
Более пристальное внимание следует обратить на такой аспект адвокатуры как ответственность. Сам статус адвоката и вся его деятельность неразрывно связано с этим понятием. В ходе процесса адвокат-защитник должен использовать все возможные законом способы добиться положительного решения суда, используя весь свой потенциал, придерживаясь при этом морально-нравственных критериев своей профессии.
В случаи нарушениям адвокатом этических норм прописанных в Кодексе профессиональной этики предусмотрено дисциплинарная ответственность. Адвокату могут вынести замечание, предупреждение или даже прекратить его статус. Это можно считать также одной из мер нравственного регулирования адвокатской деятельности, но при этом стоит понимать, что зафиксировать все положения морально-этического поведения адвоката и ввести санкции за их нарушения просто невозможно. Поэтому, основными нравственными регуляторами остаются: личностные качества адвоката, его система морально-нравственных ориентиров, профессионализм и общественный контроль.
Думается, что совершенно ясным становится главная задача законодателя в сфере нравственного регулирования деятельности адвоката — это разработка и принятие нового Кодекса, который учел бы все практические реалии. Кроме того, современное законодательство в России активно меняется и Кодекс не должен отставать и отрываться от важных законодательных изменений.
2. Боровков А. В. Инкорпорация нравственных норм в систему правовых принципов, регулирующих расследование «налоговых преступлений»// Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5: Юриспруденция. 2013. № 1. С.108–110.
3. Боровков А. В. Значение нравственных норм при расследовании «налоговых преступлений»//Сборник научных трудов Sworld по материалам международной научно-практической конференции. 2013. Т.29. № 1. С.28–31; Боровков А. В. Определение крупного и особо крупного размеров при расследовании налоговых преступлений//Черные дыры в российском законодательстве. — 2009. — № 3. С.144–146.
4. Боровков А. В. Место и роль нравственно-правовых положений, определяющих правовой статус прокурорского работника в РФ// Сборник научных трудов Sworld по материалам международной научно-практической конференции. 2013. Т.26. № 2. С.104–106; Боровков А. В. Способы уклонения от уплаты налогов и/или сборов: теория и практика//Бизнес в законе. 2009. № 3. С.133–134.
5. Боровков А. В. Модернизация отечественных традиций кодификации норм уголовно-правовой охраны налоговых интересов государства// Сборник научных трудов Sworld по материалам международной научно-практической конференции. 2013. Т.32. № 1. С.33–37; Боровков А. В. Совершенствование законодательства РФ в сфере расследования налоговых преступлений как способ повышения бюджетного наполнения в условиях макроэкономической нестабильности//Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5: Юриспруденция. 2010. № 1. С.107–111.