Текст речи прокурора

Обвинительная речь прокурора на суде присяжных

Главная > Документ

Обвинительная речь прокурора на суде присяжных

Уважаемые господа, подсудимый Родион Романович Раскольников, двадцатичетырехлетний студент Петербургского университета, обвиняется в совершении злодейского убийства коллежской секретарши Алены Ивановны и сестры ее Лизаветы Ивановны.

Хладнокровное убийство было совершено в один из летних, самых обыкновенных июньских дней. Орудие убийства – топор. Убийство совершено самым злодейским способом: «Удар пришелся в самое темя, чему способствовал малый рост Алены Ивановны. Затем преступник изо всей силы ударил еще два раза, все обухом, и все по темени. Тело лежало навзничь. Глаза были вытаращены, как будто хотели выпрыгнуть, а лоб и все лицо были сморщены и искажены судорогой…». Также безжалостно преступник совершает и второе убийство – убийство кроткой, тихой Лизаветы: «Удар пришелся прямо по черепу, острием, и сразу прорубил всю верхнюю часть лба, почти до темени».

После убийства и ограбления преступник «… стал отмывать себе руки. Отмыв их, он тщательно отмывал топор. Затем все оттер бельем, которое тут же сушилось на веревке. Следов не осталось». Такая вот ужасающая картина зверского убийства предстала перед глазами полицейских.

Каковы же причины, побудившие преступника совершить злодеяние? Подсудимый, согласно своей теории, разделил людей на две категории: «обыкновенные» — «твари дрожащие» и «необыкновенные» — «право имеющие», что уже бесчеловечно и антигуманно. Себя он отнес к «необыкновенным», т.е. к тем, кому можно совершать преступления и переступать нравственный закон. «Тварь ли я дрожащая или право имею?» — задает себе вопрос подсудимый. Чтобы проверить свою теорию, он решается на преступление. В его душе давно созрела такая мысль. Раскольников бросил учебу, друзей, кое-как существовал, не читал, не ел, только думал. Он вообразил себя Наполеоном. Не изменить мир, а изменить свое положение в мире – вот идея Раскольникова. Изменить мир – невозможно, изменить свое положение в нем – необходимо, иначе не стоит жить. «Теперь надо было не тосковать, не страдать пассивно, одними рассуждениями о том, что вопросы неразрешимы, а непременно что-нибудь сделать, и сейчас же, и поскорей».

Хочу обратить ваше внимание, господа присяжные, и на внутренний склад личности преступника: «…угрюм, мрачен надменен и горд, мнителен и ипохондрик. Чувств своих не любит выказывать и скорей жестокость сделает, чем словами выскажет сердце. Ужасно высоко себя ценит».

На допросах Родион Раскольников говорил о том, что его мучили такие вопросы, как: «Почему одни живут в нищете и бедности в то время. Как другие процветают в роскоши и богатстве? Почему страдают невинные дети? Как это изменить? Кто такой человек? «Тварь ли дрожащая» или владыка мира, «право имеющий» переступать моральные устои общества?» Но ведь эти вопросы мучают и многих других людей, но не идут на преступление. Совершив преступление, подсудимый переступил не только человеческий закон – закон нравственный, но и божий закон, который гласит: «Не убий!». Разве можно после совершенного им злодеяния говорить о гуманности и доброте? Во время следствия по делу обвиняемый говорил о тех душевных муках, которые он испытывал после совершенного им преступления. На мой взгляд, это лишь шаг во избежание наказания. По его вине чуть не пострадал Миколка. Несколько раз подсудимый бывал в конторе квартального надзирателя, что могут подтвердить Порфирий Петрович, а также Илья Петрович Порох. Безусловно, он знал о расследовании убийства и о том, что в нем подозревают Миколку; видя все это, он молчал. При встречах же со следователем Порфирием Петровичем Раскольников все отрицал. С каждым разом он пытался отдалить, отсрочить свое признание. На мой взгляд, он пытался это сделать еще и потому, что не считал свою теорию неверной, а потому что убедился, испытав душевные муки отчужденности, что он не принадлежит к разряду людей, «право имеющих», т.е. он осознал всю антигуманность своей теории.

Уважаемый суд, я вызываю в качестве свидетеля Настасью, кухарку госпожи Зарницыной……………………………………………………………………………………

Также прошу вызвать свидетеля обвинения – работника – маляра, во время совершения преступления находившегося в том же доме этажом выше.

Итак, выслушав свидетелей обвинения, вы наверняка убедились в том, что явка с повинной нисколько не оправдывает обвиняемого – это не результат полного раскаяния, а лишь шаг человека, загнанного в тупик, оказавшегося в безвыходной ситуации.

Вас, уважаемые присяжные, я прошу вынести суровый, но справедливый приговор за убийство двух женщин, не причинивших никакого вреда подсудимому.

Структура обвинительной речи по делам о взяточничестве (статья)

Состязательность судебного процесса, равенство его сторон существенным образом изменяют роль прокурора в доказывании предъявленного обвинения. Выполнение государственным обвинителем задач, возложенных на него законом, возможно сегодня не только благодаря высокому профессиональному мастерству, владению в полной мере методикой подготовки к процессу, знанию законодательства и судебной практики, но и высокой культуре речи, от чего в значительной мере зависит эффективность поддержания государственного обвинения в состязательном судебном процессе.

Можно смело утверждать, что отсутствие у прокуроров навыков выразительно пользоваться средствами устной речи — один из слабых участков, препятствующих на высоком уровне поддерживать государственное обвинение.

Между тем, по данным проведенного научными сотрудниками НИИ при Генеральной прокуратуре РФ анкетирования присяжных заседателей, у 30% опрошенных присяжных убеждение в виновности подсудимого сформировалось после обвинительной речи прокурора Две трети присяжных отметили, что на их вывод о виновности подсудимого повлияло и выступление прокурора с обвинительной речью, которая была достаточно аргументированной и убедительной по содержанию и форме (92% опрошенных), ее интересно было слушать (96%), чему, в частности, способствовали такие качества государственного обвинителя, как свободное владение речью, умение говорить живо, не «по бумажке» (100%), ясность, понятность его речи (88%), выразительность, образность (72%), логичность и точность его речи (96%).

Указанные данные не теряют своего значения и в обычном судебном заседании, тле обвинителя не снимается задача убедить суд (судебную коллегию) в виновности подсудимого, и, благодаря умелому владению приемами ораторского искусства, оказать и на участников процесса, и на присутствующих в зале слушателей, определенное воспитательное воздействие, что приобретает особенное значение при рассмотрении дел о взяточничестве, всегда вызывающих определенный общественный резонанс.

Приведенные данные красноречиво свидетельствует о том, что эффективность поддержания государственного обвинения, особенно в суде с участием присяжных заседателей, зависит прежде всего от уровня подготовки и мастерства прокуроров, причем особое значение приобретает мастерство обвинителя владеть устной речью.

Прения сторон — это та стадия судебного разбирательства, на которой активность государственного обвинителя достигает кульминации. В деятельности по поддержанию государственного обвинения она является итоговой. Только на этой стадии прокурор может четко и ясно изложить свою позицию по конкретному уголовному делу, которая в ходе судебного процесса могла проявляться косвенным образом — через постановку юпросов, заявление ходатайств.

Общие проблемы, возникающие у государственного обвинителя в связи с его выступлением в прениях, неоднократно являлись предметом научных исследований. В то же время тактические аспекты деятельности государственного обвинителя применительно к данной стадии судебного процесса, в том числе по делам о взяточничестве, недостаточно.

Для успешного осуществления своих функций государственный обвинитель должен ясно представлять себе цели и задачи своего выступления в судебных прениях.

Речь прокурора имеет большое общественное и процессуальное значение. В ней формулируется окончательная позиция государственного обвинителя по делу, вносятся предложения, выслушав которые, судьи получают возможность всесторонне разобраться в деле, лучше познать истину, принять правильное решение. Таким образом, речь прокурора способствует формированию внутреннего убеждения судей, вынесению законного и обоснованного приговора. Его речь должна не только способствовать правильному разрешению судом вопросов, связанных с постановлением приговора, но и иметь воспитательное значение. Для достижения указанных целей прокурору в ходе своего выступления в прениях необходимо решить широкий круг задач, каждая из которых определена в конкретном разделе его речи.

На структуру, содержание, продолжительность обвинительной речи влияют много факторов. Это особенности дела, характер имеющихся доказательств и их источники, личность и позиция подсудимого по отношению к предъявленному обвинению, состав аудитории, актуальность случившегося, индивидуальные качества обвинителя и его позиция.

Речь в прениях — итог всей деятельности прокурора по поддержанию государственного обвинения, поэтому его выступление требует тщательной подготовки, поскольку от него может зависеть успех всего рассмотрения дела.

Государственный обвинитель должен понятно и просто изложить позицию обвинения по рассмотренному делу. В выступлении следует отразить анализ собранных доказательств и их оценку.

Необходимо постоянно оттачивать мастерство владения устной речью. Совершенно очевидно, что хороший судебный оратор — человек широкой эрудиции, так как судебное красноречие требует огромного объема знаний из различных областей человеческой деятельности, поэтому не будет лишним также накапливать знания, читать литературу по теории ораторского искусства, изучать принципы построения речи, овладевать логикой доказательств, риторическими приемами воздействия. Полезно как можно чаще выступать с публичной речью: на семинарах, на конференциях, на импровизированных судебных процессах и т.д., ставя перед собой задачу убедить слушателей в правильности своей позиции.

Следует развивать навыки речи: добиваться ее правильности, чистоты, богатства, индивидуальности; отрабатывать технику. Необходимо анализировать каждое свое выступление, отмечая успехи и причины неудач. Учиться произносить убедительные, результативные речи (в плане воздействия на слушателей) можно на образцовых выступлениях в суде.

П. Сергеич в своей работе «Искусство речи на суде» называл слою — великой силой, но при этом отмечал, что это союзник, всегда готовый стать предателем. Чтобы проверить мысли оратора, приспособить их к нравственному сознанию обывателя, следственно и присяжных и естественно передать свои мыли на трибуне, П. Сергеич предлагал судебным ораторам вставлять отдельные отрывки будущей речи в разговоры.

В настоящее время для подавляющего большинства государственных обвинителей продолжает оставаться привычным в обвинительной речи пересказывать положения обвинительного заключения с просьбой о назначении наказания. Не уделяется должного внимания оценке общественной опасности преступления и роли воспитательного влияния на слушателей, которое оказывает речь прокурора на суде. Зачастую в надзорном производстве по уголовному делу отсутствует даже схематичное или конспективное содержание обвинительной речи прокурора. В протоколе судебного заседания содержание обвинительной речи целиком также бывает зафиксировано весьма редко, основное значение приобретает опять же квалификация действий подсудимого, анализ доказательств и просьба о назначении наказания.

Нам представляется целесообразным предложить включить в обязательном порядке в перечень документов надзорного производства по уголовному делу текст обвинительной речи, пусть даже в конспективной форме, а прокурорам также настаивать на том, чтобы в протоколе судебного заседания текст обвинительной речи отражался как можно более подробно.

Во-первых, это даст возможность не только самому работнику прокуратуры, но и руководству отметить успехи и причины неудач, анализируя конкретное выступление, упрощает поиск просчетов и дает возможность найти пути, препятствующие повторению прежних ошибок впредь.

Во-вторых, например, при кассационном обжаловании судебного решения, полный текст обвинительной речи способен сделать позицию прокурора еще более аргументированной, в том числе и для вышестоящей судебной инстанции.

Принимая во внимание, что государственный обвинитель не всегда имеет возможность для подготовки своей речи использовать перерывы в ходе судебного заседания (иногда их просто не объявляют), встает вопрос: когда ему следует готовить свое выступление?

Подготовку выступления в прениях целесообразно начинать уже с момента изучения уголовного дела. На этой стадии, в частности, могут быть подготовлены такие разделы обвинительной речи, как оценка общественной опасности содеянного, его юридическая квалификация. Во избежание ошибок при квалификации действий подсудимого государственному обвинителю необходимо просмотреть соответствующий нормативный материал, судебную практику.

Представляется целесообразным, в условиях дефицита времени на подготовку обвинительной речи, использовать в ходе работы приемы речевых тактик как собственных, так и известных судебных ораторов прошлого и современности.

Подготовка речи государственного обвинителя в ходе судебного заседания связана с определенными организационными сложностями. Ему нужно одновременно и участвовать в судебном следствии, и продумывать свое выступление. Совместить это трудно без ущерба для той или иной деятельности. Помочь государственному обвинителю в решении этой сложной задачи могут планы его деятельности в судебном разбирательстве. Приведенные варианты планов частично заполняются в ходе судебного следствия — и эта информация может быть использована в различных частях обвинительной речи. При этом государственному обвинителю не придется держать в памяти значительный объем сведений, необходимых для выступления. Систематически заполняя те разделы плана, которые касаются доказательств, указывая, какие изменения эти доказательства получили в ходе судебного следствия, государственный обвинитель имеет готовый раздел своего выступления, отражающий изложение и оценку доказательств. Иные разделы планов могут использоваться при подготовке прочих разделов обвинительной речи.

Таким образом, роль планирования государственным обвинителем своей деятельности является чрезвычайно важной не только на стадии судебного следствия, но и в прениях. Особенно это проявляется при подготовке выступления по многотомным и многоэпизодным уголовным делам, когда к уголовной ответственности привлекается значительное количество лип, При такой ситуации даже очень талантливый государственный обвинитель не сможет удержать в памяти всю необходимую информацию.

Подготовка к выступлению в прениях может быть осуществлена в разных формах и зависит от комплекса факторов, которые названы выше.

Можно выделить следующие формы подготовки обвинительной речи:

— написание речи целиком;

— составление мысленного плана для выступления «экспромтом;

— составление письменного плана;

— составление письменных заметок;

— написание тезисов выступления.

Государственные обвинители при подготовке обвинительной речи иногда комбинируют указанные формы. Так, помимо составления письменного плана или тезисов речи они используют заметки.

Речь в прениях государственного обвинителя по делам о взяточничестве по своей структуре не имеет существенных отличий от речи в прениях по любой другой категории дела, а вот содержание данной речи будет всегда уникальным, поскольку каждое уголовное дело имеет свой набор доказательств, по-разному оцениваемый защитой и обвинением.

Композиционная структура речи государственного обвинителя законом не определена. При ее построении государственный обвинитель исходит из тех вопросов, которые разрешает суд при постановлении приговора в соответствии с требованиями ст. 299 УПК РФ.

Учитывая данные требования, к элементам речи государственного обвинителя следует отнести:

1. оценку общественной опасности совершенного преступления (дачи — получения взятки);

2. изложение фактических обстоятельств его совершения;

3. анализ и оценку исследованных в суде доказательств и их источников;

4. обоснование юридической формулировки и правовой квалификации содеянного;

5. характеристику личности подсудимого;

6. обоснование выводов и решений по делу,

7. анализ причин и условий, способствовавших совершению преступления, и предложения по их устранению;

8. определение судьбы вещественных доказательств.

Последовательность использования в речи данных элементов, а также их содержание и удельный вес могут быть различными и представляют собой тактическое решение государственного обвинителя по каждому конкретному уголовному делу. В этой связи рассмотрим указанные элементы применительно к составам взяточничества

Прежде всего, по уголовному делу необходимо дать общественно-политическую и социальную оценку взяточничеству в целом и конкретному преступлению в частности, показать общественную опасность коррупционныхх деяний, когда должностные лица выполняют свои служебные действия, заранее обусловленные подкупом отдельных лиц или целых групп.

Основное зло заключается в дискредитации государственной власти, подрыве авторитета должностных лиц и органов, унижении граждан, вынужденных за взятки получать полагающиеся им блага. Особенно убедительной эта часть должна быть в суде присяжных.

В практической деятельности государственные обвинители очень часто, как следует из изученных уголовных дел, пропускают в прениях общественно-политическую характеристику указанного преступления, очевидно, не считая нужным тратить время на составление этого раздела обвинительной речи. Тем самым они обедняют свое выступление и, как представляется, производят более слабое впечатление на судебную коллегию, особенно на состав присяжных, по доказанности обвинения вообще. Государственный обвинитель не должен забывать о необходимости остановиться на разъяснении общественно-политической характеристики взяточничества при подготовке своего выступления, поскольку она влияет и на меру наказания и несет в себе и воспитательную функцию.

Однако все эти обстоятельства не должны повлечь за собой преувеличения степени общественной опасности содеянного конкретным лицом.

Практика поддержания государственного обвинения показывает, что не все обстоятельства требуют от государственного обвинителя одинаковых усилий в их доказывании. Есть факты как очевидные, так и спорные, поэтому прокурор должен выделить наиболее спорные обстоятельства, подлежащие доказыванию, и соответственно уделить им больше внимания.

По отношению к доказанности обвинения по делам о взятках, основанному на внутреннем убеждении прокурора и исследованных в суде доказательствах, мы предлагаем выделить три основных вида обвинительной речи:

1. Речь обвинительная, в которой обвинитель полностью поддерживает предъявленное на предварительном следствии подсудимому обвинение;

2. Речь обвинения-зашиты, в которой имеет место частичный отказ государственного обвинителя от предъявленного подсудимому обвинения:

а) с исключением отдельных эпизодов обвинения, в целом не меняющих квалификацию обвинения, например исключение из совокупности признака вымогательства взятки, при совершении преступления группой лиц, — остается квалификация по ч. 4 ст. 290 УК РФ;

б) с исключением отдельных эпизодов обвинения, что влечет изменение квалификации, но в рамках одной статьи, например, изменение квалификации с ч.4 ст290 УК РФ нач.1 ст. 290 УК РФ;

в) переквалификацию действий на другой, более мягкий состав преступления, например получения взятки на мошенничество.

3. Речь оправдательная, в которой обвинитель полностью отказывается от поддержания обвинения и просит оправдать подсудимого.

Речь с выводом об отказе от обвинения целесообразно начать с изложения фактических обстоятельств дела, с версии обвинения, содержащейся в обвинительном заключении. Затем дать анализ доказательств и их оценку, позволившую сделать вывод о недоказанности вины подсудимого или о наличии оснований для прекращения дела.

При анализе доказательств государственный обвинитель обязательно должен указать на те изменения, которые доказательства получили в ходе судебного следствия, и на причины этих изменений.

Если отказ от обвинения связан с появлением в суде новых доказательств, которые не были предметом исследования на стадии предварительного расследования, то государственный обвинитель должен уделить больше внимания именно им.

При отказе от обвинения в случае недоказанности участия подсудимого в совершении преступления необходимо подчеркнуть, что оправдание по мотивам недоказанности — это такое же признание подсудимого невиновным, как и при отсутствии в его действиях состава преступления. В речи государственного обвинителя должны быть освещены и последствия отказа от обвинения: отмена меры пресечения, судьба гражданского иска, вещественных доказательств.

В случае поддержания обвинения по делам в отношении нескольких подсудимых речь прокурора в прениях способна сочетать в себе разные виды речи, применительно к доказанности вины каждого из подсудимых.

Внутреннее убеждение должно быть обосновано имеющимися доказательствами так, чтобы представлять собой единственно возможный вывод из материалов дела и должно основываться на:

а) доказательствах, собранных в установленном законом порядке;

б) доказательствах, проверенных и рассмотренных в установленном законом порядке;

в) рассмотрении каждого доказательства в отдельности и всех в совокупности;

г) всестороннем, полном и объективном рассмотрении материалов дела

Кроме того, государственному обвинителю недостаточно оценить доказательства по внутреннему убеждению. С помощью обвинительной речи необходимо передать это свое внутреннее убеждение судьям и аудитории.

В обвинительной речи государственному обвинителю приходится опровергать версии, выдвинутые подсудимым и его защитником. В таких случаях необходимо установить, основаны ли эти версии на доказательствах. В обвинительной речи уже невозможна полемика с защитником. В то же время государственный обвинитель анализирует и оценивает доказательства, не только подтверждающие обвинительный тезис, но и те, которые , смягчают ответственность подсудимого. Это повышает убедительность речи и свидетельствует об объективности государственного обвинителя.

Анализируя и оценивая доказательства, не следует замалчивать имеющиеся противоречия, те или иные штрихи, которые могут поставить доказательства под сомнение. Важно показать, как возникли те или иные доказательства, как они изменялись в ходе предварительного иди судебного следствия, каковы причины противоречий.

Далее следует часть речи обвинителя, в которой он обосновывает квалификацию содеянного и дает юридический анализ состава преступления.

Предложения государственного обвинителя о квалификации действий подсудимого должны быть определенными и четкими, в них необходимо дать глубокий анализ юридической нормы, предусматривающей ответственность за совершенное виновным деяние.

Существенное значение по делам о взятках имеет также та часть обвинительной речи государственного обвинителя, которая содержит характеристику личности подсудимого и суждение о его наказании.

В соответствии с общими началами назначения наказания государственный обвинитель формулирует свой вывод о мере наказания, исходя из характера и степени общественной опасности содеянного, личности виновного и обстоятельств, смягчающих или отягчающих ответственность.

Характеристика личности подсудимого должна быть развернутой. Из нее должно быть понятно, явилось ли совершение преступления конкретным лицом случайным стечением обстоятельств либо, наоборот, логическим продолжением его прежнего поведения. Помимо официальных характеристик, которые часто бывают неполными, составленными формально, государственный обвинитель может использовать сведения, полученные из показаний свидетелей, в том числе авторов характеристик, из соответствующих документов-дипломов, грамот, удостоверений и т. д. Особое значение имеет объективность характеристик. На это обращал внимание А. Ф. Кони. С его точки зрения, совершенно недопустима насмешка над подсудимым или употребление относительно него тех эпитетов, которые могут найти себе место для характеристики его личности и действий в частном разговоре. Задача обвинителя — показать суду истинное лицо преступников, даже если официальные характеристики идеальны. Обязательно освещаются обстоятельства, смягчающие и отягчающие ответственность. В качестве последних могут быть упомянуты факты вымогательства взяток, совершение взяток за незаконные действия, совершение преступления группой лиц, неоднократно.

Нет сомнений, что для характеристики личности подсудимого прокурор имеет право пользоваться данными, почерпнутыми из предосудительных сторон его деятельности, выразившихся в руководящих побуждениях его преступного деяния, при этом не давая оскорбительных или унижающих подсудимого как личность оценок.

Подводя итог сказанному, опираясь на приведенные в речи доводы, государственный обвинитель обосновывает предложение о виде и мере наказания, месте его отбывания. Предлагает решить вопрос о мере пресечения и судьбе вещественных доказательств.

Следует учитывать также и место слушания дела, особенно, если дело слушается в выездном заседании или в присутствии многочисленной публики и представителей средств массовой информации.

Речь прокурора должна быть ясной, простой, доходчивой, абсолютно логичной, юридически грамотной и аргументированной, — только в таком случае она способствует вынесению законного и обоснованного приговора

Важным, но не обязательным моментом выступлений государственного обвинителя в суде является реплика, что предусмотрено п. 6 ст. 292 УПК РФ, представляющая собой ответ или, точнее, возражение на выступления других участников процесса, главным образом защитника. Государственный обвинитель должен обязательно указать, на какое именно выступление он намерен ответить в реплике.

В реплике могут быть затронуть различные вопросы, относящиеся к существу обвинения, обстоятельствам дела, оценке доказательств, личности подсудимого, квалификации содеянного и т. д. Прокурор не может агитировать на реплику как на возможность дополнить основное выступление.

Построение реплики и се продолжительность зависят от количества и значимости положений, которые намерен опровергнуть государственный обвинитель, Целесообразнее построить реплику таким образом, чтобы ответ по самому принципиальному предмету разногласий завершал выступление.

Как уже отмечалось, реплика является возражением защите, однако государственный обвинитель может под влиянием речи защитника изменить свою позицию по тому или иному поводу. Это не должно пугать обвинителя, так как лучше вовремя исправить ошибку, чем настаивать на ней и тем самым формировать у судей неправильное мнение, которое может породить судебную ошибку.

Искусство полемики в реплике достигает своей вершины, особенно использование логического приема опровержения.

Соблюдение государственным обвинителем логических и этических правил ведения полемики позволяет ему решить задачи, стоящие перед ним в стадии судебных прений, а также при поддержании государственного обвинения в целом.

Речь прокурора имеет важное общественное и процессуальное значение. От того, насколько государственный обвинитель будет убедителен в своих доводах, зависит правильность решения, принимаемого судом, а впечатление от речи, складывающееся у присутствующих в судебном заседании, формирует в целом отношение публики к органам прокуратуры.

Определена образцовая обвинительная речь прокурора

Конкурс лучших государственных обвинителей состоялся в Крыме. В нем приняли участие 17 прокурорских работников, которые наилучшим образом зарекомендовали себя в поддержании гособвинения в суде и могут претендовать на звание лучших, сообщили в республиканской прокуратуре.

Участникам надо было пройти три испытания: правильно решить задачи на знание уголовного и уголовного процессуального законодательства, составить апелляционное представление на приговор и, наконец, выступить перед конкурсной комиссией с обвинительной речью.

Первое место в конкурсе занял старший помощник прокурора Симферополя Дмитрий Таран. Второе место разделили прокурор отдела гособвинителей уголовно-судебного управления прокуратуры Крыма Денис Семенчук и помощник Сакского межрайпрокурора Нина Щербина. Третье место досталось однофамилицам – помощнику Красноперекопского межрайпрокурора Леннаре Шевцовой и помощнику прокурора Центрального района Симферополя Анне Шевцовой.

Обвинительная речь победителя конкурса касалась пользователя соцсети «ВКонтакте», который разместил в группе крымско-татарских националистов призывы к насильственному противодействию властям. Прокурор попросил для молодого человека 4 года колонии-поселения, напомнив суду, что «в антиэкстремистской деятельности не может быть места либерализму» и что «такой текст мог написать только враг». Победой в региональном состязании прокуроров Таран обеспечил себе право участвовать во Всероссийском конкурсе «Лучший государственный обвинитель», где, как отмечают в прокуратуре Крыма, он сможет «посостязаться с лучшими гособвинителями страны».

С текстом лучшей обвинительной речи прокуратуры Крыма можно ознакомиться здесь.

2. Этика обвинительной речи прокурора

На прокурора в суде возложена обязанность по поддержанию государственного обвинения, которое должно быть основано на фактических обстоятельствах правовой оценки преступления, совершенного подсудимым.

Судебные прения, в которых участвуют прокурор, составляют лишь часть его деятельности по поддержанию государственного обвинения перед судом.

Сергеич П. Искусство речи на суде. М., 1960. С. 263.

Кони А. Ф. Собр. соч. Т. 4. С. 62.

их» . Кони считал, что «в судебном заседании наш прокурор поставлен в такое положение, которому может завидовать всякое иностранное законода-

Поддерживая государственное обвинение, сформулированное на предварительном следствии, прокурор должен достаточно критично относиться к представленным в суд материалам, так как приговор суда будет основываться на данных, полученных в судебном разбирательстве. В соответствии с ч.4 ст. 37 УПК РФ прокурор обеспечивает законность и обоснованность обвинения.

Все выводы государственного обвинителя и его мнения, предлагаемые на рассмотрение суда, должны основываться на законе и доказанных на судебном следствии фактических обстоятельствах дела. Юридические оценки должны быть соразмерны установленным фактам и нормам применяемого закона: прокурор должен быть справедлив.

Поведение государственного обвинителя, его позиция в целом должны опираться на нравственные нормы и им соответствовать. Прокурор защищает интересы общества, выступает от имени государства, но он в то же время призван охранять и законные интересы подсудимого, его достоинство. А. Ф. Кони писал, что прокурор, «исполняя свой тяжелый долг, служит обществу. Но это служение только тогда будет полезно, когда в него будет внесена строгая нравственная дисциплина и когда интерес общества и человеческое достоинство личности будут ограждаться с одинаковой чуткостью и усердием»25.

Таким образом, главное, что определяет нравственную характеристику всей речи прокурора-обвинителя, — правильность его позиции по существу, справедливость выводов, которые он представляет на рассмотрение суда. Прокурор, настаивающий, к примеру, на осуждении человека, вина которого в преступлении не доказана, поступает безнравственно.

Обвинительную речь прокурора традиционно и в соответствии с ее логикой принято делить на ряд последовательных частей, хотя каждая конкретная речь, естественно, строится в зависимости от обстоятельств дела.

24 Там же. С. 395.

25 Кони А. Ф. Собр. соч. Т. 4. С. 62-63.

26 Проблемы судебной этики. С. 227. См. также многие работы о поддержании государственного обвинения в суде, прокуроре в суде первой инстанции.

Обвинительная речь прокурора обычно начинается с характеристики особенностей рассматриваемого дела, преступления, в котором обвиняется подсудимый. До последнего времени было обязательным в обвинительной речи давать «общественно-политическую» оценку преступления. При этом считалось, что она «должна быть необходимым элементом каждой обвинительной речи»26 . Правильнее было бы вместо этого политизированного понятия выделять в речи раздел, посвященный характеристике правовых и нравственных особенностей уголовного дела, рассматриваемого судом, оценке опасности преступления и специфике дела. Именно с характеристики особенностей преступления или участвующих в деле лиц начинал свои речи в суде А. Ф. Кони в бытность его прокурором27.

Общая характеристика рассматриваемого дела, его специфических особенностей должна быть объективной, соразмерной, не содержать преувеличений. Она должна быть конкретной, основанной на существе самого дела. Не секрет, что иногда прокуроры в недавнем прошлом по аналогичным делам использовали стандартные социально-политические характеристики, получившие на профессиональном жаргоне наименование «шапок», которые можно было «примерять» без особого труда к делам по обвинению совершенно разных людей. Эта составная часть речи, которую принято было называть «политической частью», обычно предшествовала приведению доказательств. При этом возникали ситуации, когда обвинитель «клеймил позором» подсудимого за тяжкое преступление, а затем оказывалось, что обвинительные материалы, которыми он оперировал, или недоброкачественны, или недостаточны для осуждения в соответствии с обвинительной версией.

В своей речи государственный обвинитель излагает фактические обстоятельства дела в том виде, как они установлены в результате судебного следствия. Он утверждает, что подсудимый совершил определенные деяния, вмененные ему в вину, или же вносит коррективы с учетом результатов судебного следствия, а при наличии оснований заявляет об отказе от обвинения.

На прокурора распространяется положение о толковании сомнений в пользу подсудимого, если их не удалось устранить.

См.: Кони А. Ф. Собр. соч. Т. 3.

В обвинительной речи центральное место занимает анализ доказательств, исследованных на суде, и обоснование вывода о доказанности или недоказанности обвинения. Нравственные аспекты использования отдельных видов доказательств и их оценки были изложены ранее. Здесь же следует подчеркнуть, что прокурор не может ограничиться в своей речи утверждением, что обвинение «нашло в суде свое подтверждение», «полностью подтвердилось», «безусловно доказано» и т. п . На нем лежит нравственная и правовая обязанность доказать обвинение, которое выдвинуто обвинительной властью. Эту обязанность он должен выполнять и во время судебных прений. Она реализуется в виде анализа доказательств, доводов по существу их содержания, достоверности, достаточности, а не путем общих утверждений и заявлений. «Обвинитель должен быть силен в доводах, а не в эпитетах»28, — писал А. Ф. Кони.

В суде присяжных обоснование обвинения тщательным, объективным и убедительным анализом доказательств приобретает повышенное значение.

Юридическая оценка деяния — следующий элемент обвинительной речи прокурора. Она должна быть аргументированной, основанной на глубоком понимании сущности применяемого материального закона и даваться без «запроса», когда обвинитель стремится ориентировать суд при возможной альтернативе на применение более строгого закона, хотя внутренне не убежден в справедливости такой оценки.

В речи прокурора дается характеристика личности подсудимого, основанная на установленных в суде фактах. Эта характеристика должна быть объективной. Прокурор не вправе умалчивать о положительном в нравственном облике подсудимого, его прежних заслугах, поведении, могущем служить смягчению ответственности. Сведения из биографии подсудимого могут использоваться лишь в той части, которая относится к преступлению и к возможному наказанию. Личная жизнь подсудимого может фигурировать в речи прокурора, если соответствующие факты относятся к предмету доказывания.

Прокурор не вправе «вменять в вину» подсудимому то, что он не раскаялся или не признал себя виновным, или не дал показаний, сославшись на нежелание отвечать на вопросы или забывчивость.

В речи, естественно, недопустимы насмешки над подсудимым, грубость, оскорбительные характеристики, а также заявления по поводу наружности подсудимого, его национальности, веры, физических недостатков.

Характеризуя подсудимого, прокурор должен исходить из того, что в отношении последнего действует презумпция невиновности. Подсудимый может быть оправдан, а обвинительный приговор — отменен. Поэтому оценки качеств подсудимого как человека должны опираться на бесспорно доказанные факты и не выходить за пределы того, что имеет юридическое значение.

Кони А. Ф. Собр. соч. Т. 4. С. 130.

Обоснование меры наказания в речи государственного обвинителя требует объективности, учета последствий того или иного вида и размера наказания, обстоятельств, не только отягчающих, но и смягчающих ответственность.

Не соответствуют нравственным нормам попытки воздействовать на судей ссылками на возможное влияние вынесенного ими мягкого приговора на состояние преступности и т. п .

А. Ф. Кони, выступая против «запугивания присяжных последствиями оправдательного приговора», приводил красочные случаи из практики тех лет. Один шустрый провинциальный прокурор по делу о шайке конокрадов, возражая против защиты, добивавшейся оправдания, говорил: «Что ж! Оправдайте! Воля ваша! Только вот что я вам скажу: смотрю я в окошко и вижу на дворе ваших лошадей и брички, телеги и нетычанки, в которых вы собрались. уехать домой. Что ж! Оправдайте: — пешком уйдете. »29. Нельзя сказать, что попытки воздействовать на судей в прямой или косвенной форме ссылками на возможные негативные последствия оправдания или мягкого наказания в наше время совсем не встречаются.

Нередки случаи, когда прокурор в речи касается поведения и личных качеств потерпевшего, свидетелей и других лиц помимо подсудимого. Ему приходится давать характеристику сослуживцев подсудимого, потерпевшего, их начальников. Она может оказаться отрицательной. Если такого рода оценки рисуют того или иного человека в неприглядном виде, то они должны опираться только на достаточные и проверенные доказательства.

В речи обвинителя могут использоваться приемы иронии, однако юмору не место в зале суда, где обсуждаются слишком серьезные дела, где речь идет о горе, причиненном преступлением.

Текст речи прокурора

Сервис бесплатной оценки стоимости работы

1. Заполните заявку. Специалисты рассчитают стоимость вашей работы
2. Расчет стоимости придет на почту и по СМС

Номер вашей заявки

Прямо сейчас на почту придет автоматическое письмо-подтверждение с информацией о заявке.

Речь государственного обвинителя на процессе по убийству африканского студента в Воронеже

Мы публикуем текст выступления государственного обвинителя И.В.Ковалева на процессе по обвинению трех жителей Воронежа в убийстве гражданина Гвинеи-Биссау Амару Антониу Лима. Помимо этого убийства, в ходе следствия была доказана причастность одного из обвиняемых к нападению на другого гражданина Гвинеи-Биссау — Адилсона Укакру Душ Сантуша в ноябре 2003 г.

Сегодняшнее судебное заседание — итог предварительного и судебного следствия по уголовным делам, возбужденным соответственно десять и семь месяцев назад.

Напомню суть происшедшего.

07.11.03 в Центральный РОВД г. Воронежа из городской клинической больницы № 2 г. Воронежа поступило телефонное сообщение о поступлении к ним с диагнозом: колото-резаная рана левой ягодицы гражданина Республики Гвинея-Бисау Адилсона Укакра Душ Сантушс, пояснившего, что на остановке общественного транспорта «Петровский сквер» на него напали трое неизвестных.

По данному факту СО при Центральном РОВД г. Воронежа было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ст.213 ч.3 УК РФ. Однако лица, совершившие преступление в отношении потерпевшего, не были установлены и предварительное следствие по делу было приостановлено за неустановлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых.

21.02.04 в Центральный РОВД г. Воронежа поступило сообщение из городской клинической больницы № 2 г. Воронежа о том, что в 14 часов 30 минут от арки д. 1 по ул. Мира г. Воронежа к ним с диагнозом: проникающие ранения грудной клетки доставлен гражданин Республики Гвинея-Бисау Амару Антониу Лима, который от полученных телесных повреждений скончался.

В течение месяца, со дня совершения убийства Амару Антониу Лима, правоохранительные органы работали над раскрытием данного преступление и, как результат этого, на скамье подсудимых находятся три молодых человека:
— Шишлов Евгений Иванович, 1982 года рождения;

— Леденев Роман Алексеевич, 1984 года рождения;

— несовершеннолетний К. Владимир, 1987 года рождения.

Указанные лица обвиняются в том, что, придерживаясь на протяжении длительного периода времени взглядов о моральном и физиологическом превосходстве европеоидной расы над остальными расами, в начале февраля 2004 года договорились о совершении 21.02.04 убийства любого иностранного гражданина группой лиц, по мотиву национальной и расовой ненависти. В указанный день, то есть 21.02.04, следуя достигнутой ранее договоренности, Шишлов Е.И., Леденев Р.А. и К., вооружившись каждый ножом, примерно в 13 часов 30 минут, прибыли к дому № 1 по ул. Мира г. Воронежа, где стали поджидать кого-либо из проходивших в арку этого дома иностранцев. Около 14 часов 00 минут они увидели ранее не знакомого им Амару Антониу Лима, который двигался в их направлении от дома № 3 по ул. Кольцовской г. Воронежа. Действуя согласованно и реализуя совместный умысел, направленный на совершение убийства, то есть умышленного причинения смерти другому человеку, группой лиц по предварительному сговору, по мотиву национальной и расовой ненависти, Шишлов Е.И., Леденев Р.А. и К. подбежали к Амару Антониу Лима и стали наносить ему множественные удары руками по голове и туловищу, от которых тот упал на землю. После этого Шишлов Е.И., Леденев Р.А. и К. продолжили избиение потерпевшего и стали совместно наносить ему множественные удары ногами по голове и туловищу. В ходе избиения Шишлов Е.И., Леденев Р.А. и К. совместными действиями причинили потерпевшему телесные повреждения, квалифицированные как не повлекшие вреда здоровью или незначительной стойкой утраты трудоспособности.

После этого, с целью доведения общего преступного умысла на убийство до конца, Шишлов Е.И., Леденев Р.А. и К. имевшимися при себе ножами совместно нанесли Амару Антониу Лима 4 удара в жизненно важный орган — грудную клетку, причинив потерпевшему телесные повреждения, квалифицированные как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни в момент нанесения, от которых впоследствии наступила смерть Амару Антониу Лима.

Таким образом, Шишлов Е.И., К. и Леденев Р.А. обвиняются в совершении убийства, то есть умышленном причинении смерти другому человеку, группой лиц по предварительному сговору, по мотиву национальной и расовой ненависти, то есть в преступлении, предусмотренном п.п. «ж», «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Шишлов Е.В., кроме вышеуказанного, также обвиняется в том, что 07.11.03, в период времени с 20 часов 00 минут до 20 часов 30 минут, он вместе со своими знакомыми Леденевым Р.А. и Васильевым Д.И. прибыли к входу в подземный переход, расположенный рядом с остановкой общественного транспорта «Петровский сквер» по проспекту Революции г. Воронежа, где стали распивать пиво. Через некоторое время Шишлов Е.И. увидел направлявшихся в их сторону с улицы Мира г. Воронежа ранее ему не знакомых Саврасову Н.В. и гражданина республики Гвинея-Бисау Адилсона Укакра Душ Сантушс. Когда последний вместе с Саврасовой Н.В. прошел мимо них на остановку и стал подниматься в подошедшее к остановке маршрутное такси, Шишлов Е.И., находясь в общественном месте, в присутствии посторонних граждан, имея умысел на грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, подбежал к Адилсону Укакра Душ Сантушс и имевшимся у него ножом, используемым в качестве оружия, нанес ему удар в область левой ягодицы, причинив последнему, согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, ранение левой ягодицы, квалифицированное как повлекшее легкий вред здоровью, после чего с места преступления скрылся.

Таким образом, Шишлов Е.И. обвиняется в совершении хулиганства, то есть грубого нарушения общественного порядка, выражающего явное неуважение к обществу, совершенное с применением предмета, используемого в качестве оружия, то есть в преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 213 УК РФ.

Таковы обстоятельства совершения подсудимыми преступлений.

Следственными органами проведена тщательная и кропотливая работа по сбору и закреплению доказательств, изобличающих подсудимых.

По первому эпизоду преступления, совершенному Шишловым Е.И. в отношении потерпевшего Адилсона Укакра Душ Сантушс, подсудимый Шишлов Е.И. в ходе судебного следствия в предъявленном ему обвинении виновным себя не признал и показал, что 07.11.03 он преступления в отношении него не совершал, где в тот день находился и чем занимался — не помнит.

Вместе с тем, на вопрос — почему же он в ходе всего предварительного следствия, будучи неоднократно допрошенным в присутствии защитника, полностью признавал себя виновным в этом преступлении и давал подробные показания об обстоятельствах совершения преступления, Шишлов пояснил, что такие показания он давал под физическим воздействием на него со стороны сотрудников милиции.

Ваша честь! Я считаю, что стороной обвинения представлено достаточно доказательств, подтверждающих, что именно Шишлов 07.11.03 совершил преступление в отношении потерпевшего.

В связи с тем, что в показаниях Шишлова, данных им в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, были существенные противоречия, в соответствии с требованиями ч.1 ст.276 УПК РФ, его показания, данные в ходе предварительного следствия, мною были оглашены, просмотрены видеозаписи следственных действий, производимых с его участием.

Все следственные действия с Шишловым Е.И. проводились в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства. По ходатайству подсудимых и их защитников по доводам о применении недозволенных методов ведения следствия проведена проверка в порядке ст.ст.144-145 УПК РФ, по результатам которой принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием в действиях сотрудников милиции состава преступления. То есть показания Шишлова Е.И., данные им в ходе предварительного следствия, признаны допустимыми доказательствами.

При этом хотелось бы отметить, что перед началом производства допросов Шишлова Е.И. в качестве подозреваемого следователем ему разъяснялись его права, предусмотренные ст.46 УПК РФ, в том числе и п.2 ч.4 ст.46 УПК РФ о том, что его показания в качестве подозреваемого могут быть использованы в качестве доказательств по делу, в том числе и при его последующем отказе от этих показаний.

Кратко остановлюсь на его показаниях, которые он давал в ходе предварительного следствия.

Сразу же после задержания, то есть 17.03.04, Шишлов в присутствии защитника был допрошен в качестве подозреваемого в убийстве Амару Антониу Лима. После дачи им показаний об обстоятельствах убийства, на вопрос следователя: «Совершали ли вы еще какие преступления в отношении иностранных граждан?», Шишлов рассказал об обстоятельствах совершения преступления в отношении Адилсона Укакра Душ Сантушс:

07.11.03, вечером, вместе со своими знакомыми Леденевым Р.А. и Васильевым Д.И. находился у входа в подземный переход, расположенном у здания ЮВЖД, где они распивали пиво. Через некоторое время они увидели темнокожего парня с девушкой славянской внешности, которые, пройдя мимо них, направились к остановке. Он побежал вслед за темнокожим парнем, достал имевшийся при себе перочинный нож и нанес им удар в левую область поясницы. После этого он, Леденев и Васильев ушли в сторону гостиницы «Брно», откуда разъехались по домам.

При последующих его допросах уже в качестве обвиняемого 25.03.04 и 07.06.04, а также при проверке показаний на месте Шишлов давал аналогичные показания. Однако с каждым разом он преуменьшал свою роль в совершении данного преступления: изменил мотив совершения преступления: «на почве личных неприязненных взаимоотношений» — якобы проходивший мимо них темнокожий парень выразился в их адрес нецензурной бранью, в связи с чем он ему и нанес телесные повреждения; также стал утверждать, что телесные повреждения он наносил не ножом, а декоративным брелком в форме ножа с длиной лезвия около 2 см. и он, нанося этим брелком удар, не осознавал, что может причинить тем самым телесные повреждения.

Ваша честь! Кроме показаний Шишлова, которые он давал в ходе предварительного следствия, его вина в совершении данного преступления подтверждается также следующими доказательствами.

Потерпевший Адилсон Укакра Душ Сантушс в судебном заседании сразу же указал на Шишлова и показал, что это именно он 07.11.03 около 20 часов 15 минут нанес ему удар в область левой ягодицы, в результате чего причинил ему телесные повреждения, по поводу которых он обращался за медицинской помощью. При этом он также пояснил, что никакой ссоры у него с Шишловым не было, в его адрес он нецензурной бранью не выражался и мотивом совершения в отношении него преступления, по его мнению, является только тот факт, что цвет кожи у него темный.

На вопрос: почему в ходе следствия сначала Вы опознавали К., как лицо, причинившее Вам телесные повреждения, а затем Шишлова, потерпевший нам пояснил, что действительно такое имело место, но после проведенного опознания, когда он действительно сначала опознавал К., он пришел домой и у него возникло по этому поводу сомнение. Поэтому он на следующий день сам пришел к следователю и заявил, что это не К. нанес ему телесные повреждения, а другое лицо. Впоследствии, когда ему предъявили для опознания Шишлова, он в нем уверенно опознал лицо, которое нанесло ему телесные повреждения 07.11.03.

Об обстоятельствах происшедшего Адилсон Укакра Душ Сантушс показал, что 07.11.03 около 20 часов 15 минут он вместе со своей знакомой Саврасовой, подходя к остановке общественного транспорта «Петровский сквер» по проспекту Революции со стороны здания ЮВЖД, увидел, что у входа в подземный переход стоят трое парней и распивают пиво из пластиковой бутылки емкостью 1,5 литра. Пройдя мимо них, они повернули направо и направились к остановке общественного транспорта. Постояв на остановке минут 15, они стали садиться в подошедший автобус. Саврасова прошла вперед, а он достал деньги, чтобы расплатиться и стал подниматься по ступенькам. В этот момент почувствовал удар в область левой ягодицы. Он обернулся и увидел, что один из тех трех парней, что стояли у перехода — Шишлов, держит в руках нож, стоит у дверей автобуса и кричит: «Иди сюда!» Остальные двое стояли позади него. В этот момент двери автобуса закрылись, и они поехали. На следующей остановке они с Саврасовой вышли и он вызвал по телефону скорую помощь.

Свидетель Саврасова Н.В. подтвердила показания Адилсона Укакра Душ Сантушс об обстоятельствах совершения в отношении него хулиганских действий 07.11.03, за исключением того, что она не видела, кто именно наносил удар Адилсону.

В связи с тем, что подсудимый Леденев отказался от дачи показаний, воспользовавшись правом, предусмотренным ст.51 Конституции РФ, его показания, данные им в ходе предварительного следствия, были оглашены в судебном заседании в соответствии с требованиями п.3 ч.1 ст.276 УПК РФ.

Так, при допросе в качестве подозреваемого 22.03.04 на вопрос следователя Вы присутствовали когда-либо, кроме 21.02.04, при совершении преступлении в отношении иностранцев, Леденев показал следующее.

07.11.03 где-то в городе он встретился с Шишловым Женей и Васильевым Димой. Они гуляли по городу. Вечером, когда уже было темно, прошли к зданию ЮВЖД и встали у входа в подземный переход. Через 1-2 минуты Шишлов сказал: «Вон, негр идет». Он посмотрел и увидел, что со стороны улицы Мира, вдоль здания ЮВЖД, по направлению к ним шел негр с белокожей девушкой. Шишлов предложил избить этого негра. После этого Шишлов первым побежал в сторону остановки за негром. Он видел, что Шишлов стоял около стоявшего на остановке большого автобуса. В среднюю дверь автобуса входил негр, он стоял спиной к Шишлову. Шишлов махнул левой рукой в сторону спины негра. После того, как Шишлов ударил негра, тот ничего не ответил. Он увидел, как ребята побежали дальше по проспекту Революции, решил их догнать и побежал в их сторону. Когда бежали вместе, он увидел у Шишлова нож: раскладной с деревянной ручкой, на лезвии гравировка слова «Viking» и рисунок шлема с рогами, длина ножа в разложенном виде 15-20 см., лезвие заточено с одной стороны, зубцов на ноже нет, фиксатора (упора) на ноже нет, на лезвии с обеих сторон имеются кровостоки.. Шишлов сказал, что ударил этим ножом один раз негра в поясницу.

При проверке показаний подозреваемого Леденева Р.А. на месте он подтвердил свои показания и воспроизвёл обстоятельства совершённого Шишловым преступления. Это следственное действие было зафиксировано на видеосъемку, которая демонстрировалась в ходе судебного следствия.

Согласно заключению эксперта у Адилсона Укакра Душ Сантушс имелось телесное повреждение в виде раны на левой ягодице с отходящим от нее раневым каналом, слепо заканчивающимся в мягких тканях левой ягодицы, которое квалифицируется как телесное повреждение, причинившее легкий вред здоровью, так как повлекло за собой кратковременное расстройство здоровья, свыше 6, но не более 21 дня.

По эпизоду совершения убийства Амару Антониу Лима подсудимые Шишлов Е.И., К. и Леденев Р.А. виновными себя не признали и каждый из них суду изложил свою версию происшедшего:

Шишлов Е.И.: никакого предварительного сговора на убийство у них не было, убийство Амару Антониу Лима совершил он один, но не на почве национальной и расовой ненависти, а на почве личных неприязненных взаимоотношений, выразившихся в том, что в апреле 2002 года, после совершения преступления в отношении иностранных граждан, он был задержан сотрудниками милиции, и когда последние выводили его из павильона, один из них — Амару Антониу Лима, подбежал к нему, нанес удар ногой в область ягодицы и плюнул. Амару Антониу Лима он очень хорошо запомнил, и поэтому когда 21.08.04 он, проходя во дворе дома № 1 по ул. Мира, встретил его, вспомнил произошедший конфликт. Амару Антониу Лима, увидев его, также узнал, первым нанес ему толчок рукой в область груди. Он в ответ нанес удар рукой в область туловища, после «сцепились», падая, Амару оказался сверху на нем и он, защищаясь, вытащил нож и нанес им четыре удара потерпевшему в область спины. Затем ему удалось вырваться и вместе с К. и Леденевым они убежали.

Также Шишлов Е.И. показал, что он не испытывает какой-либо ненависти к людям другой расы и национальности, никогда не высказывал идей превосходства одной расы над другой и не призывал к истреблению темнокожих. Действительно ранее посещал занятия спортом, которые проходили в здании Монтажного техникума под руководством членов РНЕ. Но никогда в членстве этой организации не состоял, форму не носил и не имел, политзанятия не посещал.

Леденев Р.А. вину не признал и от дачи показаний, воспользовавшись правом, предусмотренным ст.51 УПК РФ, отказался.

К. вину также не признал и показал, что никакого предварительного сговора у них на убийство иностранного гражданина не было. 21.02.04 они встретились в городе, пошли погулять. Около 14 часов оказались в районе железнодорожного вокзала. Леденев предложил избить иностранца, они согласились. При этом под иностранцем он понимал людей с темным цветом кожей. В арке дома № 1 по ул. Мира стали ждать иностранцев. Леденев увидел негра и сразу же пошел ему навстречу. Нанес ему удар, от удара негр упал. Он вместе с Шишловым подбежали и также стали наносить удары руками и ногами негру. Видел, как Леденев наносит удар ножом негру в область спины. В руках у Шишлова также видел нож, но наносил ли он удары ножом — не видел. Стала кричать женщина и они убежали. У него также был нож, но он его не доставал и ударов им негру не наносил.

Ваша честь позиция, занятая подсудимыми, в общем — то понятна, каждый из них, за исключением Шишлова, старается преуменьшить свою роль. Шишлов же наоборот, все берет на себя, однако не признает мотив совершения преступления — на почве национальной и расовой ненависти.

Несмотря на это, я считаю, что вина подсудимых в убийстве Амару Антониу Лима полностью доказана исследованными в суде доказательствами.

Давайте проанализируем показания, которые подсудимые давали в ходе предварительного следствия и которые были оглашены в порядке ст.281 УПК РФ.

Так, допрошенный 17.03.04 в качестве подозреваемого непосредственного после задержания Шишлова Е.И показывал, что в феврале 2004 года он узнал, что в г. Воронеже какие-то африканские студенты избили русских, и решил в свою очередь избить или убить какого-нибудь африканца при помощи ножа, так как он придерживался идей национал-социализма, заключавшихся в превосходстве белой расы над остальными. Для этого он встретился со своими приятелями К. и Леденевым и предложил им убить африканца, сначала они отказались, но он их убедил и они согласились.

При допросе его в качестве обвиняемого Шишлов Е.И. виновным себя с совершении убийства группой лиц, по предварительному сговору, из расовой и национальной ненависти признал частично и показал, что в феврале 2004 года Леденев сказал ему, что какие-то чернокожие студенты избили его знакомых и предложил ему сходить 21.02.04 в район общежитий, где живут африканцы, чтобы встретить последних и поговорить с ними. Созвонившись через некоторое время с К., он сказал ему, что встречается 21.02.04 с Леденевым. Тот высказал предложение погулять с ними, на что он согласился. 21.02.04, примерно в 12 часов 30 минут, около памятника Петру I в Петровском сквере г. Воронежа он встретился с К. и Леденевым. С собой он взял нож на тот случай, если у них с африканцами произойдет конфликт, для самообороны. Леденев показал ему свой нож, который взял с собой — раскладной нож, с деревянными вставками на рукояти, длиной около 25 см. Одет он был в синтетическую синюю куртку с красными вставками на груди, рукавах и спине. К. был одет в аналогичную куртку, но у того на спине висел рюкзак. Леденев был одет в черную кожаную куртку средней длины. После этого они стали гулять, зашли в начало улицы Ф. Энгельса, но там не встретили никого. Затем ближе к 14 часам они дошли до улицы Мира и зашли в арку д. 1, где встали во дворе у арки справа и стали поджидать любого из проходивших там иностранцев. Через некоторое время они увидели, что им навстречу движется африканец. Леденев сразу же побежал к нему и встретился с ним в 10-15 метрах от них. Ничего не говоря, Леденев сразу же ударил африканца локтем по голове. От удара тот упал, но стал подниматься. Затем подбежал он и вместе с Леденевым стали наносить африканцу удары ногами по голове и туловищу. После этого он увидел в руках у Леденева нож, которым тот нанес потерпевшему 2 удара в правую часть спины. Услышав в этот момент крик, и увидев, что от арки к ним приближаются 2 женщины, он достал свой нож, который находился у него в чехле, пристегнутом к ноге, и нанес этим ножом 2 удара африканцу в левую боковую часть спины. Что делал К., он не видел. После этого он вместе с Леденевым и К. с места преступления скрылся. Умысел на убийство у него возник непосредственно перед тем, как он стал наносить удары ножом, побуждения у него были не расовые, а хулиганские. О происшедшем он рассказал своему знакомому Родину.

При проведении очной ставки с Леденевым Шишлов подтвердил данные им ранее показания об обстоятельствах совершённого преступления.

При следственном эксперименте Шишлов Е.И. наглядно продемонстрировал механизм причинения повреждений потерпевшему им и Леденевым, что было зафиксировано на видеозапись, которую мы просмотрели в ходе судебного следствия.

К. в ходе всего следствия давал такие же показания, как и в суде, т.е. никакого предварительного сговора у них на убийство не было, он присутствовал, когда Шишлов и Леденев избивали негра руками, ногами и наносили ему удара ножами, сам нанес ему лишь один удар ногой.

Леденев Р.А. также на протяжении всего следствия давал показания о том, что он участия в избиении и убийстве потерпевшего не принимал. Шишлов, увидев негра, подбежал к нему и сбил с ног ударом руки по лицу. Африканец от удара упал. После этого Шишлов и подошедший к нему К. стали избивать африканца ногами. Он услышал со стороны арки женский крик, Шишлов задрал штанину и достал из прикрепленного к ноге чехла нож, длиной 20-30 см., с ручкой, обмотанной веревкой и нанес этим ножом удар в спину чернокожего парня. После этого он увидел, что К. также держит в руках нож длиной около 20 см., с деревянной ручкой, которым нанес 2 удара в спину потерпевшего. Со стороны арки к ним стали приближаться женщины. Шишлов и К. стали убегать. Он, испугавшись, также побежал за ними.

Кроме показаний подсудимых, в которых они, за исключением Шишлова, вину в убийстве сваливают друг на друга, в судебном заседании были допрошены свидетели — прямые очевидцы убийства Амару Антониу Лима: Иванова М.И., Гончаров А.В. и Шаповалов Р.К., которые видели происходящее 21.02.04 во дворе дома № 1 по ул. Мира.

Так, свидетель Иванова М.И. показала, что 21.02.04 в 13 часов 55 минут она подходила к арке д. 1 по ул. Мира. Когда перелазила сугроб, разделяющий проезжую часть улицы Мира и тротуар вдоль дома №1, то увидела, что во дворе этого дома, на расстоянии примерно 5-10 метров от края арки с внутренней ее стороны, справа от протоптанной дорожки, находится группа парней — 4 человека. Они находились в таком положении, что трое из них окружили четвертого, эти трое стояли к ней спинами.

Эти трое парней были одеты следующим образом:

— один высокий, он был выше остальных, на нем была одета темная куртка;

— второй ниже ростом, был одет в синюю синтетическую «дутую» куртку с малиновыми вставками;

— третий примерно такого же роста, как и второй, на нем была синяя синтетическая «дутая» куртка с красными вставками, на спине у него находился черно-серый рюкзак.

Когда она обратила на них внимание, эти трое толкали четвертого руками. От толчков четвертый попятился и упал. Затем его стали избивать ногами, избивали все трое и все трое его били ногами, никто никуда не отходил. Избиение происходило меньше минуты.

После этого она увидела, как оба парня, одетые в синие куртки с красными вставками, практически одновременно стали наносить удары ножами четвертому. У одного из них в руке вместе с ножом болталась цепочка металлическая, довольно крупная. Когда они его били, они наклонились, удары они наносили оба и одновременно. Удары наносились сверху вниз. В момент ударов парни стояли спиной к ней. Третий парень ударов ножом не наносил.
Когда все это происходило, она двигалась в их сторону и кричала: «Что же вы делаете, изверги!» Когда дошла до середины арки, ребята перестали его бить и побежали в сторону гаражей.

Непосредственный свидетель, который наблюдал происходящее, указывает, что удары ножами наносили парни, одетые в куртки с красными вставками, причем у одного из них на спине находился рюкзак. В судебном заседании путем допроса подсудимых, их родственников и знакомых мы установили, что в куртки с красными вставками в тот день были одеты Шишлов Е.И. и К., Леденев был одет в куртку без красных вставок. Рюкзак находился у К.

Свидетель Шаповалов Р.К. нам также пояснил, что 21.02.04 у арки дома 1 по ул. Мира видел трех парней. Парень высокого роста был одет в темную куртку, на голове у него была серая вязаная шапка. Остальные парни были одеты в синие куртки с красными вставками.

Когда они проходили мимо них, то у одного из парней, одетого в темную куртку, увидел в руке нож. Находясь у гаражей, увидел, что со стороны улицы Кольцовской прошел негр в сторону арки. Через несколько секунд услышал шум драки и крик женщины, доносившийся со стороны арки. Выйдя из-за гаража, увидел, как те трое парней ногами избивали негра. Это происходило метрах в 10 от того места, где они их встретили. Били они его втроем. Негр в момент избиения лежал. От арки к ним приближалась какая-то женщина, которая что-то кричала. Через несколько секунд парни перестали бить негра и побежали в их сторону и далее в сторону гаражей и общежитий. Когда парни бежали, он увидел в руках у того же парня в темной куртке тот же нож. Он его просто держал, крови на ноже не видел.

Свидетеля Гончарова А.В. нам не удалось допросить в суде и его показания, данные им в ходе предварительного следствия, оглашены в порядке ст.281 ч.1 УПК РФ:

21.02.04, около 14 часов, он вместе со своим знакомым Шаповаловым Р.К. проходили в арку дома 1 по ул. Мира, где увидели трех парней. Когда они проходили мим них, один из парней, одетый в темную куртку, махнул в руке каким-то предметом, похожим на нож. После этого они пошли по протоптанной дорожке и зашли за первый слева гараж. Он услышал хруст снега, похожий на шаги и спросил у Романа: «Кто идет?» Он ответил: «Негр». Затем он услышал от арки шум, похожий на драку и крик какой-то женщины. Они с Романом вышли из-за гаража и пошли в направлении арки. В этот момент он увидел, как те трое парней ногами избивали негра. Это происходило метрах в 10 от того места, где они их встретили. Негр в момент избиения лежал. От арки к ним приближалась какая-то женщина. Она продолжала кричать. Через несколько секунд, после того, как они вышли из-за гаража, парни перестали бить негра и побежали в их сторону. Пробежав мимо них, они побежали далее в сторону гаражей и общежитий.

В ходе судебного рассмотрения дела нами также были допрошены свидетели Шарапов А.В. и Шевченко С.Н., которые не были очевидцами убийства и о происшедшем им стало известно со слов подсудимых.

Так Шарапов А.В. нам пояснил, что в конце февраля 2004 года к нему в гости приходил его знакомый К. и рассказал, что вместе с Шишловым Е.И. совершил убийство африканца у д. 1 по ул. Мира г. Воронежа.

Шевченко С.Н. показала, что Леденев Р.А. поддерживает с ней дружеские отношения. В феврале 2004 года он рассказал ей, что присутствовал при избиении африканца и видел в руках одного из нападавших предмет, похожий на нож. Ей он не сказал, принимал ли он сам участие в избиении.

При выемке у К. изъята спортивная сумка, которая была при нем 21.02.04, она осмотрена, постановлением следователя признана вещественным доказательством и приобщении ее к материалам уголовного дела. В ходе судебного следствия данная сумка осмотрена.

Осмотром места происшествия — участка местности между входами во 2-й и 3-й подъезды д. 1 по ул. Мира установлено, что на расстоянии 18 м от арки вдоль идущей от нее тропинки и 3 метров справа от тропинки имеются пятна бурого цвета. Недалеко от данных пятен на снегу обнаружена и изъята серая вязаная шапка и полиэтиленовый пакет.

Заключением комиссионной экспертизы установлено, что смерть Амару Антониу Лима наступила от трех проникающих колото-резаных ранений груди с повреждением внутренних органов — сердца, правого и левого легкого, осложнившихся массивной кровопотерей.

При судебно-медицинской экспертизе трупа Амару Антониу Лима обнаружены следующие телесные повреждения: